А эти драки… До сих пор мурашки по коже, как вспомню весь ужас. Публика, словно не в своём уме, радостно выкрикивает и поощряет происходящее. Дикарь, размахивающий кулаками, превращает лицо человека в нечто кровавое … Жестокостью пропитано всё, что его окружает. Дикарь и есть жестокость. Её центр. Перехватывает дыхание, когда вспоминаю драку. Я словно до сих пор чувствую запах крови.

Встаю под горячую воду, замечая, что дрожу. От холода. От увиденного. От прикосновений дикаря. Не хочу иметь с этим человеком ничего общего. Не хочу ни видеть, ни слышать. Не хочу, чтобы он знал меня.

По выкрикам толпы слышала, как они скандировали: «Мурад». Имя дикаря или соперника? Скорее всего дикаря, так как, если я правильно поняла, он местная знаменитость. Этакий гладиатор, уничтожающий любого, кто встанет на его пути. Я обратила внимание, что в клубе было очень много девушек, смотрящих на дикаря с обожанием. Выбирай любую. Почему же он пристал ко мне? Не могу понять. Дикаря задевает, что я не вешаюсь ему на шею? А на что он рассчитывает? Покорить меня нахальной речью и полным похоти взглядом?

Горячий душ не помогает расслабиться. К тому же остаётся открытым вопрос трудоустройства, а это значит очередного столкновения с дикарём не избежать.

Я выхожу из ванной и слышу, что Милка хозяйничает на кухне. Улыбаюсь и иду туда.

— Вот мамочка, сделала тебе горячего чаю, — улыбается, показывая на стол.

Обнимаю мелкую и благодарю за заботу. Остаток вечера полностью посвящаю Миле. Удаётся даже почти не вспоминать о дикаре.

На следующий день, провожая в школу Милану, я слышу, как бибикает проезжающий автомобиль, а водитель машет рукой. Явно не мне, так как знакомых на мерседесе у меня нет.

Мы идём дальше, как снова вижу эту машину, которая паркуется в нескольких метрах от нас. Милка, тем временем, рассказывает о мальчике из класса, который не даёт ей покоя.

— Когда мимо прохожу, то обязательно что-то про меня скажет. А потом все мальчишки смеяться начинают.

— Мил, ты ему нравишься и это очевидно. Хочет привлечь твоё внимание, — успокаиваю её.

— Честно говоря, я так и думала. Я всем мальчикам в классе нравлюсь, — заявляет она. Я не могу сдержать улыбку, так как меня греют приятные воспоминания. Вся в мать.

— Маша! — раздаётся звонкий голос.

Милана оборачивается.

— Ты разве Маша, любопытная моя? — спрашиваю её.

— Мам, но это дядечка, кажется, тебя зовёт…

Отмахиваюсь, но снова слышу: «Маша», а затем кто-то хватает меня за руку. Резко разворачиваюсь, собираясь объяснить, что человек обознался. Передо мной стоит высокий мужчина лет тридцати пяти. Он как бизнесмен: коричневое пальто, тёмно-синие брюки, белая рубашка. Внимательно на меня смотрит.

— Маша? Но… — начинает он.

— Извините, но вы обознались, — отвечаю, собираясь пойти дальше, но мужчина не отпускает мою руку.

— Ты шутишь так? В смысле обознался? Я Артур… — он растерянно продолжает и всматривается в моё лицо.

Я начинаю понимать. Мы всегда были похожи друг на друга, как две капли воды несмотря на то, что Маша была старше.

— Должно быть, вы спутали меня с сестрой. Вы про Машу Павлову говорите?

Мужчина теряется.

— Я не знаю фамилии, но в шоке на поразительное сходство. Мы с Машей общались около десяти лет назад… Я ещё и удивился, что совсем за это время не изменилась…

Улыбаюсь и смотрю на лицо мужчины, но не могу вспомнить, что видела сестру с ним. Должно быть их не связывало ничего серьёзного.

— А где Машка сама? Хотел бы встретиться.

Я перевожу взгляд на Милану, а сердце начинает сжиматься.