Набрасываю ей на плечи и смотрю на обгоревший, в черных лохмотьях, рукав свитера.

Была авария, и был пожар.

- Забоелею? - она размахивает руками и голосует, куртка валится ей под ноги. Черные волосы растрепаны, она подскакивает на месте, ее всю трясет. - Я еду к маме. Нет, в больницу. Он поправится.

- Он не поправится, Ира.

Она не слышит меня, блестящие дорожки слез на ее щеках льдом становятся, она моргает ресницами в снежинках и щурится на дорогу.

На нас несется белая иномарка.

За руку оттаскиваю Иру с дороги.

Машина сбрасывает скорость, сворачивает, тормозит неподалеку от нас.

- Да хватит, Илья! - она вырывается, пытаюсь прижать к груди, она не дается. - Не трогай меня!

Хлопает дверь, и на улицу выходит Андрей.

Смотрю на друга. Он в одном костюме, без галстука, равняется с нами и потирает руки на ветру.

- Сказал, да? - он смотрит на Иру, и я вспоминаю.

Там, на светофоре, мы вместе были, я ему звонил, кажется, и он приехал, и это его куртка, под ногами у Иры валяется.

- Вы как? - друг ежится, отмахивается от летящего в лицо снега. - Помощь какая-то нужна? С похоронами там...

Ира к месту примерзла, замороженно пялится на него и молчит. В кармане у нее разрывается телефон.

- Нам надо куда-то, - оглядываюсь по сторонам, в больницу или к матери ее ехать, сам не знаю, и мысли путаются, цепляюсь за то, что помню. - Ты пил?

Ведь был корпоратив перед новым годом, на который я не поехал, я посрался с Андрюхой и рванул к Ире в институт, а потом мы вместе за вещами.

А потом.

Была авария, и машина горела.

- Ну пил там, да, - Андрея передергивает, - черт. Холодно, сука. Поехали, куда вам надо? 

- Мне надо к отцу, - отмирает Ира и делает шаг к машине Андрея.

- Ира, нет твоего отца, - хватаю ее и встряхиваю за плечи, заставляю смотреть на меня, - это несчастный случай.

- Андрей, отвези меня, - твердит она. - Папа ждет.

У нее шок, у нее отрицание, я знаю, но помочь ей ничем не могу, меня самого накрывает.

- Ира! - как куклу трясу ее, - твой отец в морге!

- Ты его убил? - она вырывается, царапается, отталкивает меня. - Ты специально? Ты ему смерти желал, и...

- Он бы всё равно сдох! - выплевываю ей в лицо. - И я рад! Рад!

Она взвизгивает, так пронзительно, что у меня уши закладывает, рвется из моих рук, ее заносит на дорогу.

Кратко и громко грякает полицейская сирена. Ира налетает на капот бело-синей машины, видит полицейского за рулем и молотит ладонями по капоту, призывая их выйти.

Они и сами, поправляя фуражки, выбираются на улицу. Хмурятся на нас, без одежды, в метель, устроивших скандал на дороге.

А меня уже несет.

- Давай, заяви, что я твоего отца убил, давай, - впервые смотрю на нее и ненавижу, он умер, но я остался, зачем она так со мной, я хотел помочь ему, обо всем забыл, я тащил его из машины, ведь она его любит.

- Вы гашеные что ли? Бухие? Обдолбались? - перечисляет варианты мент и пинает ботинком брошенную куртку. - Чья?

- Посадите его в тюрьму, - просит Ира.

Отстраненно наблюдаю, как они переглядываются, как один подходит ко мне, и толкает к машине.

Оглядываюсь - Андрюхи уже нет, и тачки его тоже, я даже не заметил, как он свалил.

У меня требуют все выложить из карманов, меня обыскивают. Второй замер рядом с Ирой, готовый схватить ее, если побежит.

Она и шага сделать не сможет, в ее кармане попсовой музыкой не прекращая звонит телефон. Она не берет трубку.

- Куртка.

 Поднимаю куртку и швыряю на капот.

Мент обшаривает карманы. Сдвигает густые брови. Кивком подзывает к себе напарника.

Они оба смотрят на что-то, я не сразу понимаю, в свете фонаря поблескивает фольга. Пакетик.