– Как ты сюда попал? – отвожу его в сторону на пару шагов. – Здесь закрытая вечеринка.

– У меня такие связи, – закатывает глаза, а мне хочется его стукнуть.

Что за самовлюбленный павлин? Какие еще связи? Баба очередная? Мне должно быть все равно, но отчего-то сильно возмущает подобный образ жизни.

– Ты что вообще здесь делаешь? – шиплю на него и оборачиваюсь, чтобы избежать компрометирующих ситуаций.

– Выполняю ваш приказ, – без тени сомнения отвечает Игорь.

– Чего? Обалдел, что ли? – округляю глаза от возмущения. – Какой еще приказ?

– Сейчас. – Лезет в карман пиджака, достает сложенный в несколько раз лист бумаги и протягивает мне. Вот, – разворачиваю и вижу недавнюю жалобу. – Решаю проблему.

– Да? – вопросительно вздергиваю бровь. – Интересно как?

– Смотри и учись, – хитро подмигивает Воронцов и расплывается в лукавой улыбке. – Регина Владиславовна.

Оборачиваюсь и правда вижу Добровольскую. Как он это делает, остается загадкой.

– Мы знакомы? – настораживается та, а я всеми силами делаю вид, что не слышу разговора.

– Конечно, – с готовностью утверждает Воронцов. – Вы были сегодня у меня на приеме

– На каком еще…

– Как же? Вот, смотрите, осмотр венеролога. – Он достает точно такой же листок и протягивает Добровольской.

Что он несет? Какой еще венеролог? Зачем?

– Убери это немедленно, – взвизгивает возмущенно Регина.

– Правда? – продолжает дразнить ее гинеколог. – А с этим что делать?

Отдает ей свою несчастную жалобу.

– Регина, добрый вечер, – натягиваю широкую улыбку и иду к ним. Пора спасать Воронцова. – Не знала, что вы знакомы.

Добровольская недовольно пыхтит, а затем разрывает жалобу на мелкие часки и засовывает в почти пустой бокал Игоря.

– А мы не знакомы, – вздергивает она подбородок и проходит мимо.

– Да. – Игорь пожимает плечами, продолжая улыбаться. – Я обознался.

Улыбаюсь в ответ. Не могу не улыбаться. А еще машу на свои пылающие щеки пальцами. Жарко невозможно, а еще очень душно.

– Выйдем? – Воронцов вопросительно вздергивает бровь и кивает в сторону балкона. – Или испугались?

Вот же наглец! На слабо меня решил взять. Но и проиграть ему я не могу, даже в малости. Это принципиально. Гордо вздергиваю подбородок, ставлю фужер на первую попавшуюся поверхность и иду к балкону.

Эмма разворачивается, по инерции встряхивая темной копной волнистых волос. Легкий шлейф ее духов касается моего обоняния. Жадно втягиваю его и улыбаюсь мурашкам, что струятся по позвоночнику. Острое и очень необычное ощущение.

Она уходит, ритмично цокая каблуками, а я иду за ней как привязанный. Взглядом пожираю силуэт, залипая на изящно покачивающиеся в такт шагам бедрах. Эмма сегодня не такая, как обычно, более мягкая и утонченная, но все такая же манящая и притягательная.

Эмма выходит на балкон, я за ней следом. Здесь несколько мужчин беседуют и курят. Я бы тоже закурил, но не хочу при ней. Зачем позвал ее на балкон, и сам не могу себе объяснить. Это само собой получилось и стало для меня неожиданностью. О чем говорить, тоже не имею понятия, наши отношения строго очерчены рамками работы. Но про нее вести светские беседы как-то не комильфо.

Скольжу откровенным взглядом по соблазнительным изгибам и чувствую, как пульс стучит в висках. Охренительная женщина от и до. Таких просто не бывает. Точнее, у меня никогда не было. Это другой коленкор. И я робею перед ней, как пацан. Совсем новое для меня ощущение вызывает улыбку.

– Воронцов, ты чего улыбаешься? – Эмма подозрительно прищуривается.

У нее глаза красивые и необычного оттенка. Не голубые и не зеленые. Морской волны.