Вот только бросаться в Багдасарова такими словечками чревато… потому что за время тесного общения он создал вокруг неё стеклянный купол. Вроде бы для защиты. Под куполом Влада оставалась как на ладони и в то же время совершенно недоступной. И, опять же… вроде бы… Владу это устраивало. Устраивало ровно до того момента, как она вдруг оказалась под куполом одна. Без него. А Багдасаров с заинтересованным видом постукивал снаружи, привлекая её внимание.

Так вот, любое неосторожное, плохо обдуманное слово ударяло, в первую очередь, по ней. Потому что в куполе эхо разносилось с нереальной скоростью, набирало разгон и било наотмашь. До Багдасарова не долетали даже жалкие колебания. Вот такая правда.

Влада сжала визитку в кулаке и направилась к выходу, стараясь не суетиться и не выдать своего напряжения. Но это же был Багдасаров… он видел её насквозь.

– Влада? – позвал Юра, и пришлось обернуться. Она едва сдержалась, чтобы не цокнуть. – С платьем не косячь. Я в любом случае переживу, а вот тебе, если вдруг что, на этой раскалённой сковороде придётся вертеться целый вечер.

– Да почему я вообще должна участвовать в этом фарсе?! Можно было бы просто расписаться! – всё же не удержалась и вспыхнула она.

Багдасаров долго молчал, а потом просто улыбнулся.

– Ты можешь идти.

Оставалось только стиснуть зубы. В этом был весь он: раздал ценные указания, схватил за хвост её недовольство, смял его и вернул обратно. Потрёпанное и перекошенное. Сам же только отряхнул ладони и замер в позе какого-нибудь греческого бога. И это, кстати, раздражало особенно. Идеальная внешность! И Багдасаров пользовался ей так же нагло, как и высоким положением в обществе. А к внешности прилагалась идеальная улыбка и идеальные манеры! «Так себе» у него была разве что репутация. Но кого и когда это останавливало? Нет! Куда там… Оттого он становился только более привлекательным!

Однажды Багдасаров вздумал забрать её после занятий и позировал с голливудской улыбкой перед универом. Хотя мог бы не отсвечивать и посидеть в машине! Но это же Багдасаров… он жаждал обожания! И получил его сполна. Однокурсницы тогда перешёптывались за спиной Влады так, что гул в голове не стихал, казалось, до самой ночи. В их глазах светилось нечто вроде: «OMG!», а приступ тупости буквально отпечатался на лице.

Первым желанием было развернуться и уйти, но Влада, конечно же, дожала себя и села в машину. Высказать упрёк не захотела – тогда Багдасаров будет через день зависать на территории, чтобы подразнить. К слову, её выдержку он оценил, а настроение уловил верно, и больше не появлялся. Но слухи уже поползли, уже завели огромный улей! Причём не те жалкие слухи, от которых удавалось с лёгкостью отмахнуться в школе. Здесь уровень был на порядок круче. И на следующее утро мужиком в её постели не поинтересовался только ленивый. Причём, так и говорили: «в постели»!

Пришлось вписать в историю несколько разбитых пятаков, и язвительные замечания прекратились. А полнейшая тишина устраивала Владу намного больше. Она была привычнее.

И вот сейчас в топку клокочущего негодования добавилось ещё и это платье…

Чтобы Влада не растаптывала свой изумительный тридцать пятый, жених выделил ей машину с водителем. Причём, попался тот самый, что катал её по городу в первый раз, ещё два года назад. Влада узнала парня сразу. Он её, без слоя штукатурки и лёгкого похмельного синдрома, спустя минуту.

– Неожиданный поворот, – присвистнул парень и оставил в покое зеркало заднего вида, оглянулся, чтобы исключить ошибку. – А проблемка-то не рассосалась… – охнул он и прищурился. – Ты, что ли, невеста? Весь офис на ушах стоит. Как так вышло?