***

Руслан старше меня на четыре года. Нашей матери было шестнадцать, когда он родился. А когда родилась я, она решила, что двое детей для молодой женщины — по сути, ещё совсем девочки — совершенно лишнее, и сдала нас в детдом. Успев, однако, наградить меня дурацким именем Людмила. То ли виновата нездоровая любовь к классике, то ли совершенное отсутствие фантазии, но что есть, то есть. Она исчезла, а я так и осталась Соколовой Людмилой Алексеевной.

Нас с Русланом забрала к себе бабушка. Жилплощадь позволяла, возраст тоже, ну и родственные связи, конечно. Если честно, я до сих пор не могу понять, как у такой женщины, как наша бабушка, могла родиться такая дочь, как наша мать?

Вопреки всему, мы с братом не чувствовали себя обделёнными. У нас было все: и любовь, и забота, и тепло семьи. Пусть даже и такой маленькой.

Первые проблемы начались, когда я пошла в школу. Надо мной стали смеяться. Ну да, когда вокруг тебя одни Миланы, Дарины, Ангелины и Евы, Людмилой быть как-то не очень. Смеяться перестали, стоило появиться в моем классе Руслану. И да, как всегда, он был со своими друзьями: Артуром, Максом, и Матвеем. Вот почему-то над Матвеем никто не смеялся по поводу его имени! Или у мальчиков плевать, кого как зовут?

Появление четверых уже больших мальчишек сыграло свою роль. Смеяться надо мной перестали. Правда вот, дружить так никто и не начал. Единственной, кто протянул мне руку, была Танька Артемьева. Рыжая. Так все звали эту девчонку с копной рыжих волос. Но дразнить не дразнили, а просто звали. Это как второе имя. Дразнить Артемьеву, пожалуй, не стал бы никто. Эта девчонка могла за себя постоять. Ну, а теперь и за меня.

Мы росли, как и все дети: школа, улица, друзья. Вот только я всегда была под контролем старшего брата. Бабушка ему говорила, что нужно защищать маленьких и девочек. А так как я подходила под обе эти категории, то и защищали меня вдвойне. Точнее, вчетвером, так как ребята дружили. Вместе гуляли, вместе ходили в тренажёрный зал, вместе учились и вместе вытаскивали меня из разных передряг, в которые я умудрялась попадать благодаря своей единственной подруге. Естественно, Руслан недолюбливал Таньку, считая её причиной всех моих бед. И убедить его в обратном было просто невозможно.

Я спокойно относилась к братской опеке, пока не выросла и не начала обращать внимание на мальчиков. Точнее, мальчики стали обращать внимание на меня, а мне, естественно, это нравилось. Вот тут-то и началась настоящая война с Русланом. Ему почему-то казалось, что все только и мечтают со мной переспать! И поэтому меня забирали с дискотек, когда все только начинали расслабляться, со всех поздних мероприятий, дней рождений — всего, что могло (по мнению Руслана) перейти в пьянку и потом в «не пойми что».

Он просто появлялся, молча смотрел на меня, и мне ничего не оставалось, как уйти с ним, чтобы не закатывать скандал и не становиться посмешищем. Спорить не пытался никто, разве только Танька, но и её пыл брат останавливал одним взглядом. Да, была в нем такая внутренняя сила, которая заставляла всех просто подчиняться.

Ну, с девчонками понятно. При виде их неделимой четвёрки все замирали и пялились, раскрыв рты. Тут я не поспорю, ребята того стоили. Высокие, подтянутые, брутальные, да просто мечта! Но на их суперсексуальные тела я насмотрелась, а контроль бесил! Конвоиры, жандармы. Как я только их ни называла!

Последней каплей стало то, что Руслан избил парня, с которым я встречалась. Мне было шестнадцать, и Егор частенько намекал, что я уже большая девочка и просто ходить со мной за ручку ему не интересно. А ещё он говорил, что у него скоро день рождения, и ему хотелось бы получить «особенный» подарок. Я не сказала брату, что иду к парню на день рождения.