— Не говори… — начал было он и тут же осекся.

Когда он поднял руку и погладил ею свое лицо, девушка заметила, что оно дрожит.

— Я еврейка, мой господин. Мои отец и братья погибли на моих глазах от вашего меча!

Яэль затаила дыхание перед лицом этого признания.

Теперь все было неясно, и ее жизнь висела на волоске!

Все зависело только от того, как он отреагирует. Как когда-то ее семья, она оказалась в его полной власти, в милости его рук.

Невозможно было оценить, какие последствия ее заклятый враг извлечет из ее откровенности.

От него зависело, попросит ли он у нее прощения или убьет ее на месте. Собирался ли он вообще выдавать ее? Выпорет ее или оставит на зверства своим людям?

Яэль почувствовала ледяной холод.

— Еврейка, — прошептал он, затем ударил кулаком по своему бедру, поднял голову и впился взглядом в ее глаза.

От испуга она еще сильнее прижалась к стене. Девушка увидела, как горечь осела на его губах, и он полностью изменился в лице. Никогда прежде он не смотрел на нее так!

— Будь ты проклята за то, что обманом сделала нашу супружескую связь законной, когда искала меня! Теперь я связан с тобой, и выхода нет!

Тлеющий гнев в его глазах окрасил его темный голос в более глубокие тона.

Но больше всего ее поразил смысл его слов. Яэль не знала, чего хотела от него ожидать. Однако его лицемерное незнание тех драматических событий потрясло ее до глубины души. Лоран целиком отбросил свой ужасный поступок, разрушивший всю ее жизнь, как будто об этом не стоило и думать.

Резким рывком он поднялся на ноги, шагнул к ней и схватил ее за правое предплечье.

Его глаза опасно сверкали от гнева, и впервые с тех пор, как она его знала, он угрожал ей физически.

Его пальцы впились в ее плоть, и Яэль с трудом подавила в себе крик от боли.

Она прикусила свою нижнюю губу.

— Благодаря твоему обману я также лишен продолжения своего рода, ибо клянусь никогда, никогда в жизни я не стану отцом еврея! — выплюнул он ей прямо в лицо.

Столкнувшись с полным отвращением в его взгляде, Яэль захотела провалиться сквозь землю. От его последних слов ей стало в тысячу раз больнее, чем от его тисков-объятий.

Томас Лоран также понял, что они заклятые враги.

Таким образом, фронт между ними был четко очерчен, а его истинная сущность наконец-таки вышла наружу.

Лоран отпустил ее, повернулся и достал из своей сумы веревку. Вернувшись к ней, он безжалостно скрутил ее.

Яэль не сопротивлялась, когда он связал ей руки за спиной и сделал то же самое с ее лодыжками.

Последняя забрезжившая внутри нее надежда разбилась, как ежесекундно разбиваются волны о скалы на миллионы пенистых брызг…

Ей стало так больно, как будто он только что повторил свою ошибку.

Он символически погрузил свой меч в ее сердце!

Но она осталась жива, что показалось ей более жестоким, чем физическое уничтожение ее жизни навсегда.

Как бы отчаянно Яэль ни хотела скрыть от него то, что происходило у нее внутри, она ничего не могла поделать со своими слезами, которые беспрестанно побежали по ее щекам. Словно небо открыло все свои шлюзы…

Яэль не могла себе объяснить, откуда они так внезапно взялись и почему прорвались именно сейчас. До сих пор ей прекрасно удавалось подавлять все свои чувства.

Не сказав ей ни слова, Томас вышел из комнаты.

Яэль осталась неподвижно стоять спиной к двери.

Мгновенно наступившая тишина стала острой. Наверное, такой, как клинок самого султана Саладина?!

Слезы, словно редкие драгоценные жемчужины, глубоко спрятанные на дне моря, покатились по лицу Яэль, попадая за воротник в вырез ее платья…