Полина осознавала, что рискует, задавая подобный вопрос. Но ей просто необходимо было как-то сориентироваться в происходящем вокруг неё! И, судя по всему, женщина относилась к девушке с большой любовью, так что, даже если начать слегка чудить, её точно не потащат немедленно в лечебницу для душевнобольных. Поэтому она решилась рискнуть и приступить к расспросам. В том, что на дворе сейчас девятнадцатый век, Полина была практически уверена, но какой именно год?

А вдруг это вообще параллельный мир со своей альтернативной историей, и крепостного права здесь вообще никогда не было?..

– Ты что же, даже этого не помнишь, Полинушка? – в ужасе уставилась на неё женщина.

– Не помню! – призналась она. – Я ведь головой ударилась. От этого у меня теперь амнезия.

– Амне… чего? – озадаченно заморгала собеседница.

– Потеря памяти. Это временно, потом пройдёт. Но сейчас, чтобы всё вспомнить, мне нужна ваша помощь. Только батюшке моему, пожалуйста, ничего об этом не рассказывайте! Вы ведь не хотите, чтобы он узнал и огорчился?

Обе женщины синхронно замотали головами, и Полина с облегчением выдохнула. Договориться с ними оказалось не так сложно, как ей представлялось. А позже, когда у неё появится нужная информация, можно будет и поразмышлять над тем, как действовать дальше.

– Что же ты хочешь узнать? – спросила первая.

– Всё! Для начала – как вас зовут. И кем вы мне приходитесь.

– Я Аглая, твоя няня, с ранних лет тебя вырастила. А это Марфа, ключница. Неужто ты нас тоже позабыла совсем? – опечаленно завздыхала женщина. Полина отметила себе, что с ней нужно быть внимательнее и осторожнее, поскольку та хорошо знала обладательницу этого тела с детства. Едва ли, конечно, Аглая придёт к выводу, что ту прежнюю Полину внезапно подменили, но лучше не рисковать, чтобы себя не выдать.

– Понемногу начинаю вспоминать. Вы только год скажите. А то что-то все даты в голове совсем перепутались…

– Тысяча восемьсот семьдесят пятый от Рождества Христова, – ответили ей, назвав примерно то время, на которое она и подумала.

– А теперь расскажите мне про моего отца. Кто он, чем занимается? И где находится сейчас?

– Ваш батюшка купец. Богатый купец. Человек достойный и уважаемый. Сейчас он в отъезде по важным делам. Через седмицу вернётся.

Полина мысленно поставила себе «пятёрку». Она совершенно верно догадалась, что этот дом принадлежит человеку не дворянского сословия, но при этом весьма зажиточному. В девятнадцатом веке купцы играли значительную роль. Они могли быть меценатами и немало делали для городов, в которых проживали. Наверняка тот, о ком говорили с таким благоговением, как раз к таковым и относился.

Судя по тому, что о матери Полины не было сказано ни единого слова, девушка скорее всего являлась наполовину сиротой.

– А сколько мне лет? – задала вопрос она.

– Девятнадцать исполнилось, – ответили ей.

Что ж, вполне себе брачный возраст по тем временам.

– А мой жених, кто он?

Вспомнился вдруг снова молодой мужчина, которого Полина увидела во время гадания при свечах. Ведь это ему она протянула руку, а потом оказалась здесь! Что если тот, с кем обручена прежняя хозяйка этого тела, он и есть?..

Сердце забилось сильнее от одной лишь мысли о таком варианте событий.

– Неплохой жених, что тут скажешь… – пожала плечами Аглая. – Приказчиком служит. Сам тоже из купеческого рода.

– А как он выглядит? Такой красивый, с каштановыми волосами? И с глазами тёмными? – сорвалось с её губ.

Марфа и Аглая хором расхохотались.

– Ну вы скажете, барышня, с какими ещё волосами? – Марфа аж за живот схватилась от смеха, который был таким же трубным и грубоватым, как и её голос. – Лысый он!