– Надо отведать поминального блинца, Полинушка, так полагается, – напутствовала её Аглая, буквально впихивая ей в руку сложенный треугольником блин, пропитанный маслом и мёдом.

От череды незнакомых лиц и направленных на неё полных самых разных эмоций взглядов у неё началось головокружение. А, может быть, ещё и от недосыпа, поскольку похороны длились несколько дней, и как следует отдохнуть не получилось. К тому же Полина то и дело слышала, как за спиной у неё перешёптывались, обсуждая её нежелание ускорить свадьбу с Федотом Бунькаевым. Видимо, молодая девушка, которая собиралась несколько месяцев прожить одна, без родителей и без супруга, здесь, в провинции, была нонсенсом. Люди обсуждали и осуждали её, считая, что даже траур по усопшему не является достаточно уважительной причиной для подобной вольности нравов. Но Полину их мнение не слишком-то волновало. Ей просто очень хотелось, чтобы все поскорее разошлись и оставили её в покое, а в первую очередь – этот лысый приказчик, который буквально ходил за ней хвостом!

Речь за столом зашла о покойном. Присутствующие говорили о нём с заметным пиететом, перечисляя всё то, что купец Филатов сделал для городка. Похоже, он и в самом деле был хорошим человеком, даже покровительствовал сиротскому приюту.

Когда же люди потребовали, чтобы и Полина что-нибудь сказала, ей пришлось подняться с места. Все взоры с ещё большим любопытством, чем прежде, обратились в её сторону. Тщательно подбирая слова, она начала говорить речь, но вдруг почувствовала, что голова кружится всё сильнее, а колени подкашиваются. Вовремя подбежавшая Аглая едва успела её подхватить. Девушка самым предательским образом упала в обморок на глазах у всех, кто явился на поминки по Афанасию Петровичу.

– Ах, Полюшка, да что же с тобой такое, опять ты… – причитала над ней Аглая.

Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на кровати в спальне. Кроме няни, тут никого не было, а ещё та догадалась слегка приоткрыть окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Полина со стоном приподнялась и схватилась за голову. Нащупав на затылке полученную ранее шишку, девушка вдруг осознала, как именно та появилась. Ведь в первый раз, когда её душа неизвестно каким образом перенеслась в это тело, её тоже пытались привести в сознание!

– Скажи-ка, Аглая, а ведь не на улице я тогда ударилась головой, верно? – мягко, без обвиняющих ноток спросила она. – Тоже в обморок упала, да? И отчего же это случилось?

Сегодня-то понятно – плохой сон, усталость, нервное напряжение, толпа народа и эти душные запахи. Но в тот день Полина была дома вместе с нянькой и ключницей, как обычно, а с купцом ещё ничего плохого не произошло. Тогда что могло стать причиной? Какое потрясение? Или у неё какие-то проблемы со здоровьем, от того и эти обмороки?

«Надеюсь, что хотя бы не беременность!» – с ужасом подумала Полина об ещё одной возможной причине ухудшения самочувствия.

– Письмо ты прочитала, голубка моя, – со вздохом ответила Аглая. – Которое для батюшки твоего принесли. Сроду его почтой не интересовалась, а тут вдруг открыла и прочла…

– И где сейчас это письмо? – осведомилась Полина.

– Так знамо где – в его кабинете.

– А вот эта вещь тебе знакома?

Она повернулась и вытащила из-под подушки футляр с сапфировым гарнитуром. Щелкнула замочком, и в свете керосиновой лампы драгоценные камни, казалось, засияли ярче, чем обычно. Залюбовавшись ими, женщина протянула руку, но так и не осмелилась прикоснуться к дорогому украшению.

– Так это ж яхонты лазоревые*, которые тебе на именины в подарок прислали! Даже и про них забыла, милая? Очень уж они тебе приглянулись, собиралась на свадьбу надеть!