— Госпожа, я принесла чистую ткань для перевязки, — девчонка скромно потупила глаза.

— Я просила твою мать это сделать. Ладно, поставь на стол.

Развернув плечики и покачивая бедрами, та прошествовала к столу и опустила на него свою ношу. Со странным злорадством я отметила, что инквизитор даже не взглянул в ее сторону.

— Спасибо, можешь идти.

Когда она скрылась, Эйван протянул руку и забрал мазь.

— Лучше тебе лишний раз меня не касаться. Я сам.

— Шрамы свести до конца не получится.

В ответ он лишь ухмыльнулся.

— Они мужчину украшают.

— Ну да, ну да.

После он проведал Сапфира, и мы прошлись до окраины деревни. Инквизитор, хмурясь, долго осматривал камни. На земле еще оставались следы пепла, священный огонь не только уничтожил тварь вместе с костями, но и выжег всю траву. Это место казалось больным пятном на теле мирной деревушки.

Неловко переступив с ноги на ногу, я произнесла:

— Ты сказал, что нам надо поговорить о важном. Я слушаю.

Из головы не выходили мысли о будущем, оно висело на горизонте грозовой тучей, а ветер все быстрей и быстрей гнал ее ко мне. Эйван обернулся и, упершись рукой в один из каменных когтей, посмотрел на меня. В его глазах что-то изменилось, и я пока не могла понять, что именно. Взгляд стал более мягким и проникновенным, что ли.

— Инквизиторы тоже могут быть благодарными, — начал он вполголоса. — И из чувства благодарности я обещаю, что не буду преследовать твой клан.

Сперва я приоткрыла рот от изумления, а потом робко улыбнулась. Страх за сестер, который сжимал сердце в тисках, отступил. Мне хотелось верить в его слова, и я поверила. Эйван показал мне свою человеческую сторону. Оставалось выяснить еще один животрепещущий вопрос.

— Я рада, что ты так решил. Если вдруг наш мир изменится, и эта вражда прекратится, то ты узнаешь, какие ведьмы на самом деле. Но… всегда есть это «но». Что же будет теперь? Все не так просто, верно? Какие у тебя планы на меня?

Эйван сделал шаг вперед и заявил:

— Ты отправишься со мной. Я ведь уже говорил.

— Снова хочешь принудить меня принять печать? Мне казалось, что ты меня понял, — доверительность момента была мгновенно разрушена, вынуждая ощетиниться и отступить от инквизитора.

— Дослушай, Йованна, — попросил он строго. — Я не буду принуждать тебя принять королевскую печать, если ты сама этого не захочешь. Ты действительно хорошая, ведьмочка, и я не хочу, чтобы Хаос завладел твоим рассудком. Как только это произойдет, ты окажешься в еще большей опасности, чем сейчас. Вот это, — инквизитор бросил взгляд на каменную клетку, — требует немалой силы. Одно дело земля или растения, но камень – это совсем другое. Это на ступень выше. Ты сама говорила, что еще недостаточно созрела для такого, заимствовала слишком много Хаоса и сильно рисковала.

— Я все понимаю, но именно Хаос спас наши жизни. Если бы я взяла у него самую малость, нас обоих уже не было на свете, а монстр продолжил убивать людей. А почему тебя так сильно беспокоит моя судьба? Это как-то странно. Уж извини.

Показалось, что Эйван и сам не до конца все понимает. На какой-то миг это отразилось в его взгляде. В момент знакомства показалось, что он руководствуется лишь доводами рассудка, а на деле, оказывается, тоже может поддаваться порывам и эмоциям.

«Ты хорошая, ведьмочка».

Меня так не называли уже много лет, а Эйван, похоже, воспринимает меня, как неразумного ребенка, которому нужна твердая рука взрослого.

— Возможно, и странно. Но ведь я объяснил причину. Надо обезопасить тебя от себя самой. И окружающих, если вдруг Хаос возьмет над тобой верх. Я покажу тебе приемы, которым обучаются инквизиторы, чтобы защитить свой внутренний источник и разум от его тлетворного влияния. У тебя есть время подумать.