— Значит, все-таки Оплот, — сказала я потухшим голосом.

— Нет.

Мы как раз выехали к берегу реки, и Сапфир замедлил шаг.

— Стой. Остановись.

Но никто меня не послушал: ни Эйван, ни Сапфир. Тогда я перекинула ногу и соскользнула вниз. Конь вовремя замер на месте, чтобы я не упала.

— Что такое? — раздраженно спросил инквизитор и спустился следом.

Сложив на груди руки, уставился на меня, склонив голову на бок.

Я не знала, с чего начать. Если прежде была тупая опустошенность, то теперь ее место занял медленно нарастающий гнев.

— Что все это значит? — спросила, сердито откинув за спину волосы. — То ты говоришь, что отвезешь в Оплот, где меня запытают до смерти, то вдруг нет. Ты уж определись. Страшная правда лучше неведения.

— И это вместо: «Спасибо за спасение, господин Эйван»?

— Ах, да. Спасение, — я начала все больше распаляться, пальцы сжались в кулаки. — А как ты меня нашел, магистр? Преследовал все это время? Ты поставил на меня магическую петлю! Понял ведь, что добровольно я не пойду на службу королю, что не выдам расположение клана, поэтому решил поступить подло!

— Я говорил тебе не строить иллюзий, ведьма.

— Мерзавец, а я ведь думала о тебе почти хорошо. «Это моя ведьма. Если она и сгорит, то только от моего пламени», — передразнила с чувством. — Как я тебя ненавижу!

Разочарование и обида сдавили горло так, что в глазах потемнело. Пока я говорила, кончики пальцев начало покалывать, Эйван бросил взгляд на мои кисти, и его глаза удивленно распахнулись. Только сейчас я увидела бегающие по рукам голубые искры, совсем как у той ведьмы!

Эмоции вскипели, злость ослабила самоконтроль, в душе заклокотало что-то темное, туманное. И это нужно было обязательно выпустить, иначе взорвусь. Сжав кулаки, я с криком бросилась на него, целясь в грудь.

Он остановил мои руки, развернул, обхватил со спины и зафиксировал предплечья. С пальцев сорвались несколько слабых молний и ударили в землю. От злости я лягнула его в колено и пару раз ударила головой в плечо, но больше ушиблась сама. Инквизитор был непоколебим, как скала, еще и приподнял меня так, что я позорно болталась в воздухе.

— Для тебя единственным шансом выжить будет служба короне, Йованна, — раздался голос над ухом, и кожу обожгло чужое дыхание. — Не упрямься.

— Даже если я умру, я умру свободной!

— Сколько пафосных слов! Мертвым все равно. Я мог вызнать у тебя про клан под пытками в тот вечер, сделать так больно, что ты с радостью выложила бы все, лишь бы я позволил тебе умереть.

— А почему ты этого не сделал? Не понимаю!

Выдохшись, я повисла на его руках. Эйван поставил меня на землю и развернул лицом к себе.

— Вероятно, со мной случился приступ жалости, что совсем на меня не похоже.

— Ах, жалость? Да подавись ты ею, инквизитор проклятый!

Странная вспышка отступила, я посмотрела на себя со стороны и ужаснулась. Сев на землю, обняла колени руками и уткнулась в них лбом. Тело била внутренняя дрожь, совершенно несвойственное мне поведение испугало. Снимая проклятье, а потом вызывая грозу страшной силы, я расшатала источник и ослабила свою защиту.

Переход на более высокую ступень иногда проходил болезненно, а я даже возраста подходящего не достигла. Я была не готова, я не владела тем уровнем мастерства и волей, чтобы управлять огромной силой без последствий. А теперь, похоже, они начали проявляться.

— Ты впитала слишком много Хаоса тогда, проклятие сняла, но контролировать столь страшную магию оказалось не по силам. Сама не заметишь, как он завладеет тобой целиком и полностью отравит разум. Ты уже открыла ему дверь и думаешь, что подчинила его. Твое единственное спасение – это сдерживающая печать.