– Вы ведь это придумали сейчас, да? Не может же в самом деле императрица желать усложнить жизнь женщинам? – спросил генерал, когда мы остались одни.

Я опять чуть не закатила глаза, но вовремя себя одернула и обошлась лишь поджатыми губами.

– Генерал, вы не понимаете! Никакого усложнения жизни! Просто элементарное уважение и принятие женщин как равных. Хотят они служить наравне с мужчинами – дайте такой шанс. А кто хочет жить прежней жизнью – пусть продолжает.

– То есть вы сбежали от отца и спрятались в моем гарнизоне потому, что почувствовали себя равной мужчине? Думаете, это мужской поступок?

Я аккуратно положила ложку, чтобы скрыть нервную дрожь. Он всё знает!

– А что бы вы сделали на моем месте, если бы императрица придумала вас женить на какой-нибудь степной орчанке? – спросила с вызовом.

Золотко, видимо, почувствовал мои эмоции и заворочался. Гнев ему пришёлся не по душе, и я погладила дракончика, стараясь успокоиться самой и его успокоить.

Генерал проследил за моим движением и тоже сбавил градус нашей дискуссии.

– Прошу прощения, Равенна. Я не должен был вас упрекать в отсутствии логики.

– Почему это она отсутствует? – спросила возмущенно и важно добавила: – У меня получилось избежать ужасной участи! Я собой горжусь!

Генерал сощурился.

– А вам не пришло в голову побежать во дворец и попросить помощи у той же императрицы Екатерины? Уверен, что она с её-то новой политикой защитила бы вас куда надежнее, а главное, вы бы спаслись совершенно без всяких жертв типа службы в гарнизоне.

Я совершенно недостойно уронила челюсть. А что, так можно было? Мамочки-нимфочки! Почему я сама до этого не додумалась?!

Впрочем…

– Нет худа без добра! Зато у меня теперь есть Золотко! – заявила упрямо и перевела стрелки на генерала. – А почему вы кормите солдат всякой невкусной гадостью? У гарнизона не хватает финансирования?

Ехидство даже не стала скрывать. Пусть, пусть объяснит мне свою жадность! Сам-то, наверное, одними деликатесами питается. Всем известно, что Ксандор Драксен неприлично богат. И не только потому, что из правящей семьи. Еще он – искатель, и его ценным находкам нет числа!

– А вы на начальной боевой подготовке этого не проходили? – спросил он у меня не менее ехидно.

Я нахмурилась. Если он ставит вопрос подобным образом, то наверняка проходили. Может ли в невкусной простой еде быть какой-то смысл?

– Не помню, – сказала честно.

Генерал уже знает истинную причину моего появления в гарнизоне. Смысл притворяться?

– Обжорство и пресыщенность расслабляют! Рацион солдат тщательно сбалансирован, они получают всё необходимое в нужных количествах. Не голодают, но и не набивают животы, потому что их очень вкусно кормят. Зато когда отправляются в увольнительные, получают настоящий праздник лишь от одного посещения приличного кафе. Говорите, женский взвод не стоит переводить на особое питание? Хорошо. Потому что рацион бойцов я ради женщин менять не стану.

Я глубоко задумалась. Пока рассуждала о том, не прибьют ли меня набранные на службу женщины, когда узнают, какую я им диету обеспечила, не заметила как съела весь суп и соорудила бутерброд с ветчиной, зеленью и сыром. А тут и второе принесли – золотистый жаренный картофель и стейк из красной рыбы.

Определенно прибьют, потому что ничего подобного они в гарнизоне не увидят, пока на больничную койку не попадут.

– Не нужно менять рацион, – сказала, вздохнув, – на общих правах, значит, на общих.

– Вы меня сейчас поразили до глубины души, Равенна, – с блестящими от восторга глазами восхитился генерал… вроде искренне. – Видимо, я действительно плохо разобрался в этом новом течении, продвигаемом императрицей. Я благодарен вам за совет.