Гули стали неуклюже ее гладить, а я стояла, вцепившись в решетку, и по моим щекам текли слезы.

– Ты такая молодец, Эйви! – с восхищением произнес Видар. – Клянусь, тебе удалось нечто невероятное!

Я повернула голову, почувствовав в его словах личное. И не ошиблась – потому что в глазах Видара было не только восхищение, но и…

Что-то такое, из-за чего у меня сладко заныло в груди.

Но я так и не разобрала, что это было, а он не договорил, потому что скрипнула входная дверь. Адрур выпустил Миссу, и мы с Видаром повернулись.

Оказалось, в зверинец вошел Эджей.

Уставился на меня, стоявшую рядом с капитаном Коринды, и вытаращил глаза. Заодно, наверное, заметил следы слез на моем лице и даже кашлянул от неожиданности.

– Это Эджей из моей команды, а это Видар, – представила я их друг другу, постаравшись, чтобы мой голос прозвучал как обычно. – То есть Видар Айдан, капитан Академии Коринды, и я показываю ему нашу академию. Вот, как раз пришли в зверинец.

С другой стороны, зачем мне перед кем-либо оправдываться? Я не сделала ничего плохого.

– Кайден созывает команду. Почти все наши уже в сборе, – вновь кашлянув, произнес Эджей. – Я искал тебя в общежитии, но мне сказали, что ты ушла в зверинец. Ты со мной, Эйви?

Кивнув, я сказала, что с ним.

После этого попрощалась с Видаром и гулями до ужина, и мы пошли. А Мисса, шелестя хвостом по опилкам, выбралась из клетки и, довольно облизываясь, тихонечко побежала следом.

Уже скоро мы с Эджеем вышли из зверинца. Молчали, и я почти физически ощущала, что между нами повисла тяжелая и напряженная тишина.

У моего товарища – по крайней мере, по выходу на арену с гулями – появилось довольно много ко мне вопросов, и он явно обдумывал, с которого из них начать.

Но самый главный вопрос, конечно же, заключался в том, что я делала в зверинце с капитаном команды Коринды. Причем мы там были наедине, а по моему лицу текли слезы.

Конечно, я могла бы ответить, что это вообще не его дело. Затем напомнить Эджею о Варлине Уорли и его многочисленных призывах проявлять лояльность к гостям из других стран и академий.

Допустим, в зверинце я проявляла лояльность к Видару Айдану из Академии Коринды, а слезы на моих глазах были следствием умиления, которое я испытала от собственного же благородного поступка.

Но я так ничего и не успела соврать, потому что перед нами на дорожку, вынырнув из темноты с соседней развилки, вышел… призрак!

Признаться, я не ожидала увидеть этого человека, потому что успела похоронить его в своем прошлом вместе с бесноватой и туповатой его дочерью – Селией Винслер, начавшей отравлять мне жизнь с первого же моего дня в Академии Эльрена.

Но мой враг был тут как тут – появился из темноты и зашагал нам навстречу. Явно направлялся в зверинец – так как эта дорожка вела именно туда и другого варианта не было, – но остановился, заметив нас с Эджеем.

И я подумала… Интересно, что Винслеру могло там понадобиться на ночь глядя?!

Разноцветный праздничный фонарь был поблизости, окрашивал все вокруг в золотисто-красное, и я увидела, как перекосилось от ненависти худое лицо моего врага.

– Эйвери Таккер! – прохрипел он, и мое имя в его устах прозвучало как ругательство.

– Лорд Винслер, и вам доброго вечера! – отозвался за нас двоих Эджей, потому что я промолчала.

Все еще не могла поверить в его воскрешение.

Тут Винслер повернул голову и уставился на моего товарища, но, кажется, так и не вспомнил, ни как его зовут, ни кто Эджей такой, – хорош же у нас куратор!

– Как поживает ваша дочь? – очнувшись, вежливо спросила у него. Решила нанести удар первой, пока этого не сделал он. – Надеюсь, в тюрьме сейчас хорошо кормят?