-Мамочки… - прошептала, вися на шее мужчины.
-Мадам Грюнберг, прошу прощения, что потревожили вас ночью, но хотели бы выразить пожелание. Можем ли мы жить в одном помещении, чтобы начать привыкать друг к другу, узнавать и хоть попробовать научиться доверять. – проговорил Дин.
Декан пожевала некоторое время свои губы. Потом ответила: - Комната 218. Можете занять ее. Только уже завтра. Сегодня спите каждый в своей. – И она, шаркая тапками, ушла.
-Мне кажется, что ты должна меня защищать. – проговорил мужчина, как только мадам скрылась из вида.
-Я защищаю. Там же было про то, что я защищаю тебя своим телом. Вот. Считай, прикрыла.
Дин нахмурился. Понятно, что сиганула я ему на шею от страха. Но, формально договоренность соблюдена. Вот он, вот опасность, вот я, между ним и опасностью. Все по-честному.
-Хорошо, но мадам уже ушла. Опасность миновала. Отцепляйся. Нет больше угроз. Или ты еще от чего-то меня охраняешь?
-Конечно! От простуды. Грею тебя. Не дай бог, инфлюэнцею подхватишь! А я теплая.
-Или просто лапаешь меня?
Отцепилась и слезла с него. Даже не знаю... Не сработаемся, наверное. Не люблю шибко умных мужиков. Бесят своей догадливостью.
6. Заселение
К себе вернулась немного не в себе. По пути накрыло понимание того, что жить мы будем вместе. Вместе в одной комнате. Я и он. Девочка и мальчик.
Задумалась. Нужно составить свод правил. Ну… чтобы не провоцировать друг друга. Сейчас напишу свои, Дин пусть потом добавит свои. Может у него тоже есть свои требования и пунктики.
Дошла до стола, взяла лист бумаги и начала писать.
- Не ходить по комнате в штанах.
Мммм… Как-то непонятно. Без штанов тогда ему что ли ходить? Зачеркнула.
Не ходить по комнате в штанах.
- Ходить не только в штанах.
Не, ну здесь тоже непонятно. Что у него, где-то схрон подштанников неделька должен быть? Причем разного фасона. Не то. Зачеркнула.
Не ходить по комнате в штанах.
Ходить не только в штанах.
- Ходить в штанах и …
Так. А в чем и папа, и дядя ходили? Дома они всегда отлично выглядели. И, как мне кажется, в любой момент могли принять гостей или сорваться по вызову на службу. А почему я вообще напрягаюсь? Вот завтра вместе и напишем. Пусть Дин сам объяснит, что там может быть из одежды. Раз у меня провал в знаниях по этому вопросу.
С чувством выполненного долга сложила листик и положила в учебники. После пошла спать.
Утром, на завтраке, с нетерпением ждала появления Дина. Пришел он с Ларри. Увидел, как я ерзаю на стуле, пялюсь в его сторону, жизнерадостно улыбаюсь, кошу взглядом на пустые места рядом с собой и…ушел в другой конец столов для некромантов. С детской обидой на лице и подрагивающей от несправедливости губой, взяла поднос с едой, дошла до этих предателей, грохнула свою поклажу на стол и передала лицевыми мышцами весь спектр вселенской несправедливости относительно себя любимой.
-Что? – устало спросил Дин.
-Требую приватного разговора. Нам нужно расставить все точки над и. – ответила, придав голосу максимум трагизма.
-Смотри, Дин! Наделает она в тебе дырок во время приватного разговора. Вон, как молнии из глаз мечет. – прокомментировал нашу пикировку Ларри.
-Тю! Нужен он мне! Что он, дверь в женской бане, чтобы в нем дырки делать? – после моих слов в столовой установилась гробовая тишина, но, ровно на секунду. По окончанию раздался оглушающий смех. Дин вскочил, взял меня под руку и потащил на выход.
-А покушать? Ты ж голодный! – спросила у него.
-Наелся уже. Спасибо тебе. – ответил он не оборачиваясь. Понимая, что из столовой он эвакуируется из-за меня, по дороге успела экспроприировать несколько пирожков со столов. Класть их приходилось в карманы. Да… Звездец платью. Надо попробовать вечером отстирать жирные пятна. Но и мужчину голодным оставить не могу. Няня в детстве мне всегда говорила: «У мужчины есть два основных состояния: он либо влюблен, либо голоден. И если он не хочет тебя поцеловать, то просто покорми его». Глядя на Дина, я понимала, что в ближайшее время он будет страдать только от голода. Фиг с ним с платьем, пирожки жизненно необходимы.