– Поставьте меня на пол, Владимир Романович – это лишнее, – кладу ладони ему на плечи пытаясь отстраниться, но невольно пальцы расправляются на рельефных плечах, чувствуя каждую напрягшуюся мышцу. 

Господи! Порывисто вдыхаю чистый запах его сексуальности, гормоны тут же бьют в голову. Не дремлющий мозг посылает импульсы возбуждения туда, где обычно зарождается желание, наполняя низ живота тяжестью. У меня мгновенно пересыхает во рту. 

– Извини, Царевна, но придется тебя доставить в безопасное место, где ты даже если и захочешь упасть не поранишься, – парень как будто не замечая моего состояния, пружиня шаг направляется по коридору к огромному дивану. Нависая над ним он аккуратно опускает меня на мягкое сиденье и в этот момент, чтобы не упасть мне ничего не остается делать, как обнять его за шею и прижаться к нему еще ближе.

– Вот, так лучше, – выдыхает Владимир и освобождает меня, а вот я на секунду дольше задерживаю руки на его шее и сама не пойму как это вышло. Такое ощущение, что заклинило суставы. Свело судорогой.

– Ань, – низкий, немного хрипловатый голос током проходиться по моим натянутым нервам. 

Что творю, сама себе отчета не отдаю. Страх. Стресс. Все навалилось такой неподъемной ношей, что боюсь не вывезу этого всего одна.

Из груди рвутся рыданья, но так как я пытаюсь сдержать их, с губ срывается стон. Чувствую, как по щекам текут горячими дорожками слезы. 

Началось! Закатывает глаза, мое самообладание и валит в тишину. 

Мне хочется чтобы меня пожалели. Прямо вот сейчас. Немедленно и Володя для этого как нельзя лучше всего подходит.

Парень понял мой намек и не задумываясь присаживается рядом. Подтягивая к себе усаживает на колени, а я не поднимая глаза, утыкаюсь носом в его шеи: плачу. 

– Слезы – это лекарство для души, – философски замечает он. – Поплачь Царевна и тебе обязательно полегчает, – покачивая меня на руках, гладит по волосам Володя, приговаривая какие-то успокаивающие слова. 

А я чувствую в его руках себя маленькой девочкой, той, которой я была в далеком прошлом: вот так же меня папа на руках качал, когда с велосипеда во дворе падала. Он мне так же успокаивал, говорил, что все получится и в следующий раз я точно не упаду. Как же мне его не хватает. Он так рано ушел из жизни, что не успел оставить в ней больше воспоминаний. Только короткие,мимолетные.

Я потеряла счет времени. И даже казалось, что в какой-то момент я задремала, увязая в своих эмоциях с головой. Очнулась от того, что кто-то активно толкает меня в бок:

– Мама,мам, мам, – настойчиво зовет детский голосок и я только спустя минуту вспоминаю, где нахожусь.

– Гриша, – поворачиваюсь к сынишке, – что ты не спишь? Испугался? 

Сама приподнимаюсь на локтях, встаю. 

Гриша начинает ворочиться, хныкать, а я себя корю за слабину, что дала. Ведь заснув я даже бутылочку не приготовила на случай если Гриша ночью проснется.

– Сейчас, сладенький, мама все сделает,  – я поднимаюсь с кровати и прихватив с собой дитя отправляюсь на кухню. 

Сахар, как и кружку нахожу не сразу. Здесь все такое большое и всего очень много, что немного теряешься. И привычные места, в которых по логике должны находится чашки и все остальное, служат совершенно для другого. Но нам богатых не понять,у них всегда все по особенному. 

– Помочь? – вздрагиваю и оборачиваюсь на сонный голос Владимира.

Меня вмиг охватывает смущение и бросает в жар от вида парня. Он стоит в дверях, привалившись к косяку в одних боксерах. Мне понадобилось одно мгновение, чтобы оценить его поджарое, рельефное во всех местах где нужно, тело. И в этот момент я понимаю одно, мне его уже никогда не забыть.