В 1952 году Джон Синклер сменил своего предшественника в начальственном кабинете на Бродвее, 54. Он возглавил организацию, как любили иронизировать обитатели этого дома, которая официально в Великобритании зарегистрирована не была, а значит, вроде бы как и не существовала.

Разведка за истекшие четыре года, казалось бы, добилась неплохих результатов. Но сэр Джон был ими недоволен. Он тяготился обязанностями руководителя СИС и все чаще стал подумывать об отставке.

«Надо отправляться на пенсию, – то и дело пытался он внушить сам себе, хотя до мая 1962 года, даты его шестидесятипятилетия и безусловного срока ухода на заслуженный отдых, было еще далеко. – На будущий год мне стукнет уже пятьдесят пять. Как говорится, пора и честь знать».

В узком кругу сэру Джону все чаще стали намекать на недостатки в работе разведки. Громкие и славные дела прошлого перестали вспоминать. Похищение германской «Энигмы» и дешифровка в Блетчли-парк сотен секретных приказов Геринга и Деница, позволившие предупредить действия гитлеровских вояк и спасти тысячи жизней британских подданных, незаметно отошли в разряд былых заслуг.

Модными стали заявления о неблагонадежности и моральном разложении британских спецслужб. Оказалось, что это именно они «не предусмотрели», «не предупредили», «не приняли соответствующих мер» и так далее. В правительственных кругах злые языки поговаривали о том, что британская разведка, дескать, утратила ореол защитницы национальных интересов, перестала делать свое дело, погрязла в склоках.

Даже заокеанские коллеги стали все чаще объяснять свои собственные провалы, например в Корее, недостатками в работе Сикрет Интеллидженс Сервис. Дошло до того, что и захлестнувшая Соединенные Штаты Америки в начале пятидесятых годов волна англофобии ставилась в вину не американцам ирландского происхождения, а английским спецслужбам.

Рано или поздно эта словесная трескотня должна была пробить брешь в волевой и гордой натуре сэра Джона. И во время недавней поездки в Чеккерс, загородную резиденцию премьер-министра, шеф СИС взял не себя смелость обратиться к сэру Энтони Идену с просьбой об отставке. В ней ему, впрочем, было категорически отказано. Иден хорошо знал и ценил генерала. Но вотум доверия премьера не прибавил сэру Джону уверенности в себе. Ему казалось, что с его мнением мало считаются, что его авторитет не признают.

На СИС руководство страны по традиции возлагало особые надежды, рассчитывая на чудо в трудные для страны времена. Но чуда не происходило. Британская империя рушилась на глазах. Разведка могла лишь несколько замедлить быстроту этого распада.

Заседание кабинета министров шло своим ходом. Селвин Ллойд сделал паузу в своем затянувшемся выступлении, глотнул минеральной воды из хрустального стакана и, прокашлявшись, начал подводить итоги сказанному.

– Миссия генерала Темплера в Иордании, к нашему общему сожалению, потерпела неудачу, – с горечью в голосе заявил он. – Увеличение сухопутной армии генерала Кейтли также не решило проблемы. Король Хусейн отказался от присоединения страны к Багдадскому пакту. Генерал Глэбб смещен с поста командующего Арабским легионом.

Шеф СИС перестал слушать выступление министра. Оно его раздражало. Крупное мужественное лицо генерала с массивным подбородком и длинным орлиным носом помрачнело. Сэр Джон насупил свои густые брови и недовольно заиграл желваками широких скул.

– Силу надо применять, а не состязаться без конца в том, кто кого переговорит, – заметил он сидевшему рядом с ним сэру Патрику Дину.