Из всех карателей только Веста звала сестру прежним именем. Для остальных та была Даной. Реже – Вавилонянкой. Еще реже – Амазонкой. Винсент во время ссор обращался к ней «наставница» и умудрялся вместить в это слово столько яда, что с его помощью можно было отравить половину населения Темного мира.

– Тира не могла убить Нолфа, Эрфиан. А принц – тем более. Боги, я не знаю ни одного существа в двух мирах – помимо Великого Аримана, пожалуй – которое могло бы причинить Нолфу вред!.. Если бы ты видел, как он владеет оружием, ты бы все понял!

– Но он мертв. У принца был его медальон. Незнакомка нашла на поляне кинжал, который принадлежал принцессе. Кстати, ее покои, конечно же, обыскали, и оружия не нашли?

Веста перебросила апельсин из одной руки в другую.

– Дэйна не говорила.

– Достать кинжал из храмового серебра в наши дни не так уж и сложно, если знать, к кому обращаться. Что до надписи – ее сделать проще, чем заговорить изделие. Достаточно найти храмового мастера и хорошо ему заплатить.

Гостья присела под деревом, и Эрфиан опустился на траву рядом с ней.

– Случившееся с Нолфом – трагедия, но что-то в этом кажется мне неправильным.

– Ты могла приехать в деревню и распорядиться, чтобы по твоему приказу обыскали покои ее высочества… бывшие покои. Но даже если второй кинжал и существовал, вряд ли ты его найдешь.

Веста откинула голову, упершись затылком в ствол оливкового дерева.

– Ты прав.

– Где расположена деревня? Кажется, в Кесарии?

– Именно там.

– Солнце, белый песок и лазурное море. Какой чудесный вид открывается из окон спальни его величества. Я знаю, что в тех краях есть еще и деревня темных эльфов. Рядом с Темным Храмом. В горах.

Эрфиан наблюдал за слугами, которые расставляли под деревьями большие корзины с плетеными крышками. Собирают урожай для любителей орехов в меду.

– Да. Там живут потомки янтарных Жрецов. – Веста улыбнулась. – Ты когда-нибудь у них бывал?

– Давно.

– Ты скучаешь?

– Можно ли скучать по жизни, которая чаще кажется тебе сном, чем реальным прошлым, моя госпожа?

Гостья помолчала, перекатывая в ладонях апельсин.

– Иногда я скучаю по тому, что было до Великой Реформы, хотя о многом предпочла бы забыть. И отдала бы все за то, чтобы некоторые события оказались ночным кошмаром. Почему ты заговорил об этом?

– С одной стороны – деревня темных эльфов. С другой – деревня светлых эльфов. И ровно посредине расположился вампирский клан. Они не один век жили в мире и согласии, ты рассказывала, что его величество король Алафин навещал главу клана, а тот наносил ответные визиты вежливости и ел за одним столом со светлыми эльфами. Жрец Анигар мечтал о том, что на его землях будет царить мир, а ты воплотила эту мечту на своих. Нолф был близким другом светлой эльфийки хотя обычно вампиры видят в этих созданиях только изысканное вино. И вот на твоих землях кто-то убивает обращенного. Кстати, а что на это сказал глава клана?

– Вампир Александр. – Веста сняла с апельсина кожицу и разделила его надвое. – Не самое приятное существо, с которым мне доводилось беседовать. Больше всего мне жаль его сына, Нисана. Бедный мальчик, он ему и шагу не дает ступить без указаний и угроз. Глава клана и бровью не повел, когда услышал об убийстве вампира, Эрфиан. Он сказал, что существо, которое путается со светлыми эльфами, заслужило такую судьбу.

Хозяин виллы разделил полученную половину апельсина на дольки.

– Нолфа в клане не жаловали, – продолжила Веста. – Его считали созданием, которое себе на уме. Но подопечные Александра и без того не живут в мире и согласии. Клан отражает личность того, кто им управляет, мы оба это знаем.