Время тянулось, спотыкалось о мысли, а потом и вовсе потеряло силу. Эдгар все также неподвижно стоял и смотрел на зеленые заросли, в которых скрылась его невеста.

– Лунаи, – зачем-то произнес он вслух, словно хотел распробовать это имя и стать ближе к девушке, только что забравшей с собой его сердце.

Глава 23. Луна, прошлое

Зарина жует жвачку, широко открывая рот, и не сводит с меня глаз.

В классе еще совсем мало ребят – большинство приходят ровно в восемь, потому что или курят за школой, или сидят в туалете и делятся своими тайнами. Но сегодня, я уверена, будет много опозданий. Ведь каждый захочет пройти мимо открытой двери в кабинет английского, где назначен первый урок у одинадцатого класса, чтобы хоть мельком взглянуть на новенького Эдгара.

Но почему Зарина пришла так рано, неужели ей неинтересно?

Я совсем не рада ее агрессивному вниманию. А вдруг она уже выведала, что новый ученик и я обречены стать мужем и женой?

От мысли об этом становится дурно.

– Ты в курсе, что завалила контрольную? – вдруг резко говорит Зарина, когда я прохожу к своей парте и начинаю доставать учебники и тетради.

Я замираю и встречаюсь с ней глазами.

Врëт?

Не похоже.

– По какому? – спрашиваю я, чувствуя, как руки начинают дрожать. То ли от досады, то ли от волнения в разговоре со своей главной обидчицей.

– По математике. Что за тупой вопрос, – она смотрит пристально и зло.

Пока я думаю, что сказать, Зарина нагло проводит языком по губам и надувает из жвачки пузырь. Через секунду он громко лопается.

– Этого не может быть. Я все решила верно, – мой голос почему-то становится тихим, а в горле встает комок – словно там застрял зеленый каштан с торчащими во все стороны колючками, и я никак не могу его ни проглотить, ни вытащить.

– Я заглянула в журнал. Хочешь – проверь, – она кивает на учительский стол и продолжает: – Скажи, Луна, как можно быть такой тупой? – глаза Зарины так и горят.

Не нахожу, что сказать. Теряюсь и, кажется, даже вытаскиваю из рюкзака не те тетради.

– С твоей внешностью просто необходимо быть умной. Страшная и безмозглая – это слишком. Как ты жить-то будешь? – разговор накаляется. Ребята, которые уже пришли в класс, поглядывают на нас. Кто-то начинает хихикать. Кто-то – поддакивать Зарине.

Я хочу что-то сказать, дать отпор, но слова не могут найти выхода.

– Ты весь класс тянешь вниз, – продолжает Зарина, – все показатели портишь своей тупостью. И ладно бы кто-нибудь другой, но ты – самая богатая из нас! Живешь в замке, имеешь все, что хочешь, у тебя идеальные родители, у тебя сад больше, чем центральная площадь! – Зарина выкрикивает это с завистью и ненавистью. – Луна, почему твои мать с отцом не наймут репетитора, чтобы хоть что-то вбить тебе в голову?

Я цепенею, мне хочется провалиться сквозь землю. Деньги моей семьи – это только аренда недвижимости, которая переходит из поколения в поколение; я никогда даже не видела их. Всеми доходами полностью распоряжается отец, а мы с мамой лишь посещаем рынок, когда приходит корабль, и раз в месяц бываем в магазине одежды.

– Замок, машина, квартиры: вы ведь только и делаете, что тратите. А сами, наверное, даже не умеете ни черта, – голос Зарины звенит в моих ушах. – Скажи, Луна, твои родители такие же тупые, как ты? В этом все дело, верно?

Словно очнувшись, я поворачиваюсь к однокласснице лицом.

– Замолчи, – это слово само вылетает из моих губ. Но оно слишком тихое и робкое, чтобы считать, что я дала сдачи.

– Что ты там блеешь? – Зарина встает со стула. – Хочешь, чтобы я заткнулась? Вы слышали? Она говорит, чтобы я заткнулась…