Мама возвращается, садится рядом и под столом кладет руку мне на колено.

Мы терпеливо ждем, когда кто-то из мужчин начнет говорить.

Глава 13. Вечерний улов

Сознание приходит по собственному желанию и уходит тоже, когда ему вздумается.

В этот раз, открыв глаза, я нахожу себя все в том же доме и на той же кровати.

Сегодня сознание чуть яснее и явно устойчивее, чем раньше, но, несмотря на это, осторожно обратившись к темной дыре своей памяти, я немедленно получаю отказ.

Страх уже не такой острый, хоть и не отступающий ни на шаг.

Сложно понять, чего я боюсь больше: человека, в чьем доме оказалась, или воспоминаний о прошлом, которое заставило меня броситься вниз с той гигантской скалы.

Я пытаюсь найти оправдания отчаянному рывку в морскую бездну. Возможно, я экстремалка и люблю прыгать с высоты? Может быть, за мной гнались, а может, я просто дура и делала селфи на скользком отвесном краю?

Но все эти мысли ни к чему не ведут, ведь я не помню, кто я. Хотя какая-то очень далекая часть меня трепыхается и пытается докричаться подсказками и ощущениями.

Неутешительными ощущениями.

Прислушавшись к себе, всем существом я чувствую, что шагнула со скалы осознанно. Потому что искала смерти.

Мои мысли обрывает щелчок замка и скрип входной двери.

Через боль поворачиваю голову в направлении звука.

Дверь в комнату открыта, и я вижу коридор, в котором появляется мой спаситель – Эдгар. Он одет во все темное и мешковатое, а его тяжелый шаг говорит о том, что мужчина зол.

Пройдя по коридору в одну сторону, он с грохотом бросает что-то на пол, потом возвращается, швыряет на полку ключ, дергает входную дверь на себя, закрывает ее до конца и поворачивает замок.

Я судорожно сглатываю и думаю, что самое время закрыть глаза и притвориться спящей, как вдруг, резко обернувшись, Эдгар впивается взглядом прямо в мое лицо.

Я вздрагиваю.

С такого расстояния я плохо вижу черты его лица, но глаза – они горят настоящей ненавистью.

Не произнося ни слова, Эдгар стремительно шагает в мою сторону.

Вжавшись в кровать, я сдавливаю пальцами край одеяла.

Чего он хочет? Что сделает в следующую секунду? Ударит? Он может меня ударить? А вышвырнуть на улицу или, еще хуже, бросить обратно в море – может?

Быстро приблизившись, мужчина так же резко останавливается и нависает надо мной.

Теперь я вижу его лицо отчетливо и ясно – оно намного суровей, чем тогда, когда я оказалась в его лодке.

Боясь издать даже звук, я просто смотрю в темные глаза, искрящиеся злостью, и не представляю, что может произойти в следующий момент.

Не отводя взгляда, Эдгар делает медленный вдох, словно пытаясь найти в себе самообладание и силы, чтобы заговорить со мной. Его лицо передергивает, как будто я самое отвратительное создание на свете и он хочет сделать так, чтобы я бесследно исчезла в эту же секунду… Но это не в его власти.

– Ходить пробовала? – говорит он через усилие.

– Нет, – выдавливаю из себя первое за долгое время слово.

Сжав губы, Эдгар поправляет покрывало на краю кровати. Но я вижу, что он делает это не из заботы, а чтобы не сорваться и не сказать чего-то дурного и грубого.

– Вон еда и вода, – он кивает на комод, и я замечаю там стакан воды и тарелку с чем-то серым и малоаппетитным, – ешь, пей и начинай вставать.

Я хочу возразить, сказать, что все мое тело словно разодрано на части и каждое движение дается через боль, но не решаюсь и продолжаю молча смотреть на злое лицо. На миг оно кажется мне знакомым, очень отдаленно, почти призрачно, но я тут же отгоняю эту мысль, испугавшись ее значения.