— Э-эй, спокойно. — Отвожу руку с пистолетом в сторону, так, чтобы было видно, что не собираюсь стрелять. Осторожно, стараясь не делать лишних движений, вынимаю блок питания. — Видите, да? — Демонстрирую теперь неготовое к использованию оружие в одной руке и вынутую деталь во второй.

Эдвард шумно выдыхает. На его щеках появляется румянец. Удивительная способность смущенно краснеть при его-то угрожающих габаритах.

Лица расслабляются.

— Тайлер… — начинает капитан. — Э-э… Хм…

Понятно, извиняться тут не любят, а может, не умеют.

Усмехаюсь, подхожу к дивану и вручаю Роу пистолет вместе с батареей.

— Держите, может, вам пригодится. Мне оно без надобности. — А потом перевожу взгляд на его сына, единственного, кто даже не дернулся, когда я появился в дверях. — Спасибо за доверие, приятель. — Подмигиваю и направляюсь к выходу.

Меня никто не останавливает, я и не жду. Нелепая ситуация. Нелепей некуда, но все равно неприятная.

Что за манера у команды «Старой ласточки» думать обо мне хуже, чем я есть?

***

Стук в дверь раздается, когда по корабельному времени уже ночь.

Длинный выдался день, но сна ни в одном глазу, а заняться нечем. Поэтому весь вечер я маялся дурью, а закончил тем, что начал отжиматься прямо на полу возле койки. Сначала плечо отозвалось на физическую нагрузку тупой болью, а потом ничего — затихло.

За этим занятием меня и застает незваный гость. Надеюсь, не пришли проверять, не минирую ли я потихоньку судно? Ну, или чем еще гнусным я могу заниматься, пока никто не видит?

Так и иду открывать, в мокрой от пота майке и спортивных штанах.

Хмыкаю, увидев посетителя.

— Добрый вечер, капитан, — приветствую и тут же рапортую: — Противоправных действий не совершаю, диверсию не готовлю.

Но у Роу серьезное лицо, он пропускает мой издевательский отчет мимо ушей и выдает:

— Нам нужно поговорить. Я могу войти?

Не вижу себя со стороны, но подозреваю, что мои брови теряются где-то под волосами.

— Это ваш корабль. — Пожимаю плечом, отхожу с дороги. — Заходите.

Капитан входит и осматривается в поисках места, куда можно было бы сесть. Молча скидываю сумку на пол, освобождая для него стул, а сам иду в ванную за полотенцем. Что-то я увлекся отжиманиями — мокрый как мышь. Но я вечно увлекаюсь, когда мне скучно.

Когда возвращаюсь, Роу уже сидит на стуле, изучает сложенные на коленях руки. Кажется, разговор предстоит серьезный.

Я весь потный, поэтому не сажусь на чистую койку, на которой мне еще предстоит спать, а плюхаюсь прямо на пол, скрещиваю ноги и поднимаю на следящего за мной взглядом капитана глаза.

— Я вас слушаю.

Роу выглядит удивленным выбранным мною местом. Может быть, он ожидал, что я стану перед ним по струнке?

— Дилан рассказал мне, как все было, — наконец говорит капитан.

— Хорошо. — Мне нечего скрывать, рассказал, и молодец.

— Ты спас ему жизнь, — весомо так, пафосно даже. Так говорили рыцари в старинных фильмах, когда сообщали спасителю, что теперь за ними долг чести.

— Угу, — соглашаюсь, — а еще поспособствовал в спасении ваших жизней, — напоминаю нагло. Серьезный тон капитана мне не нравится. Хочется больше жизни в сцене смерти.

Но Роу не собирается расслабляться.

— Ты вмешался и спас моего сына, еще даже не зная, что происходит. И это несмотря на то, что он все это время был крайне враждебно к тебе настроен.

Закатываю глаза и протягиваю вперед руку ладонью вверх.

— Ладно, давайте.

Аллилуйя, наконец мне удается его сбить.

— Что? — Хмурится, не понимая.

— Не знаю. — Пожимаю плечами. — Орден? Медаль? Грамоту «За спасение жизни»?