Выпиваем. Закидываю оливку в рот. Вася зажмуривается, пытаясь вздохнуть. Не привыкла пить крепкие напитки. Протягиваю ей дольку лимона. Демонстративно не принимает из моих рук, берет другую дольку, съедает. Ладно, съедаю сам. Наливаю нам еще.

— Если цель – меня напоить, то ничего не получится, — сообщает она мне, снова отворачиваясь к окну.

Встаю с места, закрываю жалюзи. Во-первых, зрители нам не нужны. Во-вторых, это окно отвлекает ее внимание.

— Что именно не получится? — ухмыляюсь, садясь на место.

— Ничего.

— Я сказал, что больше тебя не трону. Не трону без твоего разрешения.

— Не об этом речь. Я не болтливая, когда пьяная. А дурная, — ведет бровями, снова выпивая.

— Дурная – это интересно, — тоже опрокидываю бокал. Снова протягиваю ей лимон. Я настойчивый, когда хочу. Вася по той же схеме не берет из моих рук лимон. Снова съедаю сам, чем веселю Василису. Усмехается. Язвительно, конечно. Но все же улыбка на ее губах радует. Мне даже нравится такая немного циничная язва. Заводит. Только мне, конечно, ничего не достанется. Но могу я хотя бы полюбоваться?

— О, поверь, тебе не понравится.

— Проверим? — снова плескаю ей коньяка. Смотрит на меня с вызовом, и я его принимаю.

15. Глава 14

Андрей

Отставляю бутылку коньяка на пол. Нам пока достаточно. Мне нужно расслабить и развязать язык, а не невменяемое тело.

Тело… Прикрываю глаза. Несмотря на то, что я считаю себя последним подонком из-за того, что взял силой, я все равно хочу Василису. Это что-то мужское, животное, на уровне инстинктов. Запах ее, голос, глаза, губы, нежная кожа и даже эти язвительные ухмылки – абсолютно все в ней вызывает желание. И это нормально, это отлично, когда женщина настолько манит, когда будит в тебе животные инстинкты, эмоции, которых давно не было, когда кипит кровь… Но плохо в нашей ситуации. Мне реально страшно теперь к ней прикоснуться. Она, как хрупкая ваза из тончайшего стекла. Уже разбитая ваза и плохо склеенная.

Василиса откидывает голову на спинку и прикрывает глаза. Поднимаюсь с кресла, прохожусь по кабинету – невыносимо сидеть с ней рядом и не касаться. Приоткрываю окно, прикуриваю сигарету, выдыхая дым.

— Ты так и не ответил мне тогда, — произносит девушка. Оборачиваюсь, Василиса все так же лежит на спинке, смотря в потолок.

— Не помню, чтобы ты задавала вопросы, — беру пепельницу, снова сажусь рядом. Девушка поднимает голову, заглядывая мне в глаза.

— Что чувствуют мужики после того, как берут силой? — проговаривает она. Сглатываю, на секунду прикрывая глаза. Теперь я не выдерживаю ее глубокого взгляда.

— Жаждешь моих внутренностей? Крови? — открываю глаза, зависая в ее зелёных омутах. Есть что-то в ее глазах… что-то завораживающее.

— Да. Имею право, — отбирает у меня сигарету, затягивается, выдыхая дым мне в лицо.

— Имеешь, — выдыхаю, наблюдая, как ее пухлые губы смыкаются на фильтре. Очень сексуальные губы. Мне не нравятся курящие женщины. Но парадоксально нравится, как это делает она. — Хочешь правду?

Кивает, снова затягиваясь, не отрывая от меня глаз. Наверное, впервые так открыто на меня смотрит, глаза в глаза. Только мне ни хрена не хорошо от этого. Мне тошно. В ее взгляде претензия, ненависть и легкое пренебрежение. Она топит меня своим взглядом.

— В ту ночь меня триггернуло. Так… Свои тараканы… Накрыло. Да, я был пьян. Реально много выпил, несмотря на то, что ровно стоял на ногах. Мне казалось, что ты сама заигрываешь, продаешь себя дороже. И это тоже мое дефектное нутро, как отголоски прошлого. Ты привлекательная женщина, манящая, сексуальная. Скорее всего ты даже не представляешь, насколько действуешь на мужчин. Мне казалось, что знаешь. Я обратил на тебя внимание задолго до этого дня. Да, взял. Думал, твое сопротивление – это жеманство и игра, для поднятия ценника. Ты особо не сопротивлялась, а когда расслабилась, так крышу вообще снесло, — сглатываю.