– У Чарльза Бенедикта.

– Так, теперь поэтапно, с того момента, как Бенедикт взял в руки вещдок.

– Он… взял его. Потом Росс вдруг вскочил и… – Магуайр запнулась. – Я смотрела на Росса, и не знаю, что сделал в это время Бенедикт. Знаю только, что он отдал пакетик обратно приставу. Сама видела, как отдавал. Так он был у него в руках всего несколько секунд. Ну а потом Бенедикт бросился успокаивать своего клиента.

– Что произошло после того, как Росс успокоился?

– Бенедикт попросил судью объявить перерыв, чтобы Росс окончательно пришел в себя.

– И судья объявил?

– Да.

– Чем занимался Бенедикт во время перерыва?

– Он… говорил со своим клиентом. А потом… вроде бы, был в зале… Нет, вспомнила! Да, точно, он выходил из зала.

– Черт!

Блэр схватила телефон, набрала номер начальника охраны.

– Это Кэрри Блэр. Я возглавляю отдел по борьбе с наркотиками в офисе при суде Содружества. У меня есть основания полагать, что один человек выбросил кокаин в один из мужских туалетов на пятом этаже здания. Какие меры можно предпринять в подобном случае? Куда мог попасть этот кокаин?

Блэр несколько минут выслушивала ответ, затем раздраженно буркнула: «Вот дерьмо!», и повесила трубку.

– Так ты считаешь, Бенедикт подменил пакетик? – спросила Мэри.

– Я точно знаю, что подменил, но доказать этого мы не сможем.

– Но как? Ведь все время пакетик был у пристава, и Бенедикт брал его в руки всего на несколько секунд.

Блэр обхватила голову руками. Теперь она точно знала, что произошло. Собственными глазами видела фокусы, которые проделывал в баре отеля «Теодор Рузвельт» этот мошенник. Ловкость рук. И была уверена, что лишь какой-то другой фокусник сможет объяснить исчезновение кокаина и подмену его на пищевую соду.

– Скажи, Джастин, а ты сможешь заглянуть в мужские туалеты и проверить, не спускали ли там воду, чтобы смыть кокаин?

– Возможно, и получилось бы обнаружить следы, если бы никто после этого не пользовался раковинами и унитазами, но в этом здании обычно народу много, так что…

– Пошли туда свою команду. Я попрошу начальника охраны временно перекрыть доступ в туалетные комнаты.

Уинг ушел, и Блэр снова позвонила охраннику.

– А мне что делать? – спросила Магуайр.

– Ступай домой. Это не твоя вина.

– Но я…

– Прекрати. Тебе не в чем себя упрекать, слышишь? Я знаю, кто виноват.

После того, как ушла и Мэри Магуайр, у Кэрри Блэр зазвонил мобильник.

– Да? – рассеянно бросила она.

– Это я, Чарли.

– Ты, сукин сын…

– Успокойся. Знаю, что бесишься, но нам надо поговорить.

– Мне не о чем с тобой говорить. Во всяком случае, до тех пор, пока не признаешься.

– Речь идет о твоем добрачном контракте.

Кэрри похолодела.

– Не понимаю, о чем это ты, – в смятении пробормотала она.

– Мне известны все детали, но не хочется обсуждать это по телефону. Подъезжай ко мне домой, к одиннадцати. Спустишься по пандусу за домом, машину оставишь у меня в гараже. Дверь в него оставлю незапертой.

– Не собираюсь ехать к тебе!

– Тогда придется мне показать Хорасу диск.

– Что еще за диск?

– Значит, договорились. Сегодня вечером в одиннадцать. И смотри, не опаздывай.

Меньше чем через час после того, как в суде развалилось дело «Содружество против Росса», Девон Росс перевел кругленькую сумму на офшорный счет Чарльза Бенедикта. Тот был открыт специально для получения премиальных за спецэффекты и прочие магические фокусы, в результате которых таинственным образом исчезали такие улики, как кокаин Кайла, а также ныне покойный Норман Крюгер. Бенедикт отметил это событие в любимом ресторане бокалом белого вина, паштетом из гусиной печенки и стейком, буквально таявшим во рту, как масло.