А сегодня у Самуила был с собой полный мешок сладких яблок из пригорода, так называемых «зимних», хотя они не обязательно созревают зимой. В Лейне зима наступает, когда захочет, а этим яблокам для достижения полной спелости в любую погоду нужно оставаться на ветках примерно полторы сотни дней. Поэтому в самые длинные годы урожай собирают второй или третьей осенью, а в короткие, вроде минувшего – аж следующей весной.

– Боже, – ахнула Дана, роняя крышку кастрюли, которую только что сняла; коснувшись пола, крышка не упала плашмя, а закружилась, как огромный волчок. – Вот такого пальто я ещё не видела. Ни на тебе, ни в кино, ни в модных журналах, ни в страшных снах.

– Да почему же именно в страшных? – рассмеялся страшно довольный её реакцией Самуил.

– Потому что оно – апокалипсис, – объяснила восхищённая Дана. – Пламя, охватившее мир.

Крышка кастрюли, устав вращаться, упала на пол с таким восторженным лязгом, что всем стало ясно: даже она по достоинству оценила пальто.

Пальто Самуила и правда было из ряда вон выходящее (даже из его персональных рядов). Длинное и просторное, из лохматой ярко-оранжевой ткани, похожей на мех. Шала Хан (Самуил) купил его в Тёнси, давным-давно, когда попал туда в первый раз (в Тёнси вообще всё отлично с нарядами, весёлые духи, хоть и называются «духами», не порхают по улицам голышом). Шала Хан тогда был потрясён, очарован и собирался носить пальто не снимая до конца своих дней. Но не вышло: ткань слишком тёплая, а зимы в Лейне короткие, к тому же бывают не каждый год. Поэтому он щеголял нарядом из Тёнси дней сорок – в общей сложности, за восемь, кажется, лет. А потом заметил, что пальто сидит на нём хуже, чем раньше, стесняет движения, стало узким в плечах. И рукава чуть короче, чем надо, потому что он вырос. Что нормально, когда ты ещё очень молод, но обидно до слёз. Шала Хан всегда легко избавлялся от пришедшей в негодность или просто надоевшей одежды, но с этим пальто из Тёнси он, конечно, расстаться не мог. Даже не оставил его у родителей, где до сих пор хранится добрая половина его гардероба, таскал за собой по съёмным квартирам – бывает такая роковая любовь.

Всё это Самуил (Шала Хан) с удовольствием рассказал бы Дане с Артуром, затем и нужны друзья, чтобы выслушивать наши смешные признания и ещё больше за них нас любить. Однако про Лейн и Тёнси лучше пока помалкивать. Всё-таки «Крепость» находится в ТХ-19. И Дана с Артуром – местные жители, хотя поверить в это часто бывает непросто. Но правила поведения в потусторонних реальностях и без веры приходится соблюдать.

Поэтому Самуил опустил интересные географические подробности. И сказал:

– Это лучшее пальто в моей жизни. Но я уже много лет его не ношу: жмёт в плечах.

– Разве? – удивилась Дана. – Вообще не заметно.

– Это только тебе не заметно. Потому что ты ослеплена его красотой! – Самуил поднял руку: – Того гляди треснет. Видишь, как морщится шов? А я всё равно не могу с ним расстаться. Хотя другу бы с удовольствием подарил. Но с друзьями мне до сих пор не везло.

– Ну здрасьте! – фыркнула Дана. – Всем бы так не везло.

– Мои друзья или слишком консервативны в одежде, или носят другой размер. И вдруг меня осенило, что эти двое рождены друг для друга, – заключил Самуил, снимая пальто. Накинул его на Артура: – Ты примерно одного со мной роста и тоньше. Я уверен, отлично будет сидеть.

Артур просиял:

– Ни хрена себе! Ты серьёзно?

– Зависит от того, готов ли ты его иногда носить. Потому что в шкафу оно уже на сто лет вперёд нависелось. Пускай тогда лучше в моём висит.