– Вы что-то знаете? – насторожилась Виолетта.

– Только то, что к ним не пришли лунные дни, как и к вашей сестре Виоле после той оргии. Об этом весь дворец сплетничал.

– Виола… – прошептала принцесса. Острая боль потери снова резанула по сердцу. Но она не позволит, чтобы её боль видели жадные до зрелищ чужие глаза. – Ступайте, леди. Нам всем нужно отдохнуть. Благодарю за честные ответы и за откровенность.

Возможно, южанка не так плоха, как ей думалось.

Исабель поднялась, поклонилась.

– Добрых снов, ваше высочество. И примите мои соболезнования. Мы все скорбим.

Виолетта молча кивнула, сглотнув горький комок слёз.

– Я позову Марцелу и Эбигайл, чтобы помогли вам разоблачиться, – сказала камер-фрейлина.

– Достаточно одной из них. – Принцесса справилась с собой, и голос не дрогнул.

– Тогда пришлю Эбигайл. Больше она ни на что не способна.

«А на что способна Марцела?» – задалась вопросом принцесса, проводив взглядом прямую спину Исабель.

***

У Эбигайл, невысокой рыжеватой девушки с милыми веснушками на слегка курносом носике, глаза припухли от слёз и слипались. Она то и дело зевала, прикрывая рот ладошкой, розовея от смущения и лепеча извинения. Почему Роберт отправил на суровый Север такой нежный цветок – загадка.