Кровь отхлынула у меня от лица, руки заледенели. В эти минуты я познавала, что такое настоящая ненависть. Ледяной огонь. Палящий лед. Чудовищное желание чужой смерти и полное бессилие. Иссушающая жажда и полная невозможность – убить, сей миг. Никто никогда не смеет безнаказанно унижать мою матушку.

Гордо подняв голову, я уставилась на развевающийся штандарт короля с золотым львом на алом поле. Я ощущала колючие взгляды рыцарей, откровенно рассматривавших нас, слышала смешки и гнусные реплики. Свита была под стать благороднейшему королю Роберту Сильному. Мерзее рож я в жизни не видела, да еще в таком количестве.

– Нет, сир, – отвечал спокойный, но продирающий до озноба голос матушки. – Вы не заберете его на таких условиях. Выслушайте мои.

– Ты еще смеешь…

– Смею, ваше величество. Пока еще я ваша супруга и мать ваших детей. До совершеннолетия Лэйрин восемь месяцев будет находиться в Белогорье, остальное время – при вашем дворе.

– Два месяца займет только дорога.

– Оставшихся дней более чем достаточно. И вы позволите мне быть рядом с детьми в эти дни.

– Никогда! – зарычал король. – Я отправлю тебя на костер, ведьма, там твое место!

– Ни единый волос не упадет с моей головы, иначе его придут поднимать Белые горы. Но, раз переговоры у нас зашли в тупик, сир, я ухожу вместе с сыном и больше никогда вас не побеспокою. Процедуру развода вы можете совершить без моего присутствия. Позвольте откланяться, ваше величество.

– Катись со своим ублюдком! Ноги твоей не будет на моих землях, Хелина. Доберусь и до твоего проклятого логова.

Матушка стремительно вышла – бледная, с горящими глазами. Кивнула Рагару:

– Уезжаем.

– Коня! По седлам! – тут же вывалился из шатра взбешенный Роберт. Его налитые кровью глаза остановились на моих, заледеневших ненавистью, и он словно споткнулся, шумно вдохнул. И рявкнул: – Как надо приветствовать своего короля, дикарь?

Коней нам подвели одновременно, но я замешкалась и, пока заставляла себя склонить перед этим чудовищем голову, Роберт Сильный взлетел в седло, вонзил в жеребца шпоры и рванул с места.

Его конь летел почти на меня, отсекая Рагара и охрану. Король, склонившись набок, вытянул огромную руку. Рывок, и земля ушла из-под моих ног.

Я оказалась в седле перед этим рыжим буйволом, несущемся с бешеной скоростью, сжатая как тисками его хваткой – не вывернуться. Я извивалась, пыталась кусаться. Проще камень загрызть.

– Лэйрин! – отчаянный крик матушки таял позади слишком быстро.

С боков возникли два белых смерча: нас нагнали «снежные дьяволы». Но их тут же отвлекли вырвавшиеся из укрытия всадники. Зазвенела сталь.

Похищение было подготовлено, – пронзило меня понимание. Вот почему в лагере короля сегодня так мало людей. И тут я увидела, что навстречу с холма спускается целая армия всадников с королевскими знаменами, сотни людей. Это конец.

Извернувшись, я вытащила из ножен мой новый кинжал и со всей ярости вонзила его в шею коня, куда смогла достать, чуть пониже холки. Тонкое белоснежное лезвие до упора вошло между позвонков. Жеребец споткнулся и начал валиться.

Короля выбросило из седла. Державшая меня рука ослабила хватку, а падать меня Рагар научил. Даже если сдохну – все лучше. И тут меня подхватила сумасшедшая сила, рванула вверх, не дав упасть. В шею врезалась завязка плаща. Лопнула.

Меня снова швырнула в седло чья-то рука.

– Держитесь, ученик! – услышала я голос Рагара.

По бокам замелькали нагнавшие нас рыцари короля, с ними схватились белые вихри. Зазвенела сталь. Нас с Рагаром плотно окружили «снежные дьяволы», и, казалось, я лечу в гуще метели. Загремели под копытами камни моста.