– То, что это делаете именно вы, сэр Эмберхарт, тоже не случайно? – едко проговорил взявший себя в руки монарх.

– А кто кроме меня? – гадко улыбнулся я в ответ. Действительно, политический капитал, который сможет хлебать большим половником Генрих Умеренный, частично прольется и на меня, как на некоего посредника между Англией и Японией, но это, по сути, мелочи. А вот то, что я заявляю о себе, как полноценный (и единственный) представитель Древнего рода – вопрос совершенно иного порядка. Сидящий напротив меня человек не рад такому повороту событий, но вынужден его учитывать.

Проще говоря, наиболее желанным результатом этой акции будет то, что, когда слухи пойдут, мой отец в подполье вполне может лишиться части поддерживающих его сторонников. Слишком громкое заявление от наших семейных партнеров. Мой собеседник, судя по сузившимся глазам, это прекрасно понял, только вот выбора теперь у него нет.

– Я хочу, чтобы вы вызвали Азеркиила, сэр Эмберхарт, – твердо и мрачно процедил Генрих Двенадцатый, нервно сжимая кулаки.

– Будет исполнено, Ваше Величество. Только, пожалуйста, отключите защиту, и, не сочтите за наглость, прикажите доставить что-либо к чаю. Уверяю вас, он это оценит.

Дворец я покидал, едва сдерживая улыбку обезьяны, которой позволили безнаказанно пнуть колесо истории.

Австралия. Несколько городов-крепостей, в которых десятки тысяч солдат и сотни современных СЭД-ов, большая часть которых ежедневно воюет с постоянно проверяющими стены поселений на прочность флорой и фауной. Это сила, сравнимая с Первой Армией, прекрасно вооруженная и подготовленная, но только в том случае, если снять с места весь контингент континента. Поэтому и инквизиторы мешкали – мало того, что есть огромная проблема в транспортировке войск, так и страны-участники могут встать на дыбы, зная, что потеряют города.

Однако, если английский монарх огласит выданные мной сведения (а он огласит), то Япония получит союзника, который ударит китайцев в тыл. Это сломает планы и Поднебесной, и Америки!

Закутавшись в темный плащ и нацепив обычный высокий цилиндр, я перестал отличаться от большинства прохожих на улицах, что позволило без всяких затруднений вызвать кэб, повезший меня на Оксфорд-стрит.

Закурив, я задумался о одной из самых важных, мимолетных и опасных вещей в жизни. О доверии. Кому можно доверять без оглядки? Ответ на это слишком прост – совершенно никому, в том числе и себе. Размышления о кредите доверия уже материя другого рода. Тень Шебадда Меритта, как я решил называть призрака, доверия не внушала абсолютно, несмотря на все свои рассказы. Его связи, его видение, его тайны. Большую часть поведанной информации невозможно было проверить и перепроверить, а намеки на то, что я не узнал и десятой части им запланированного, он раздавал более чем щедро.

С другой стороны, этот дохлый эфироненавистник доверие… вызывал. Вот так просто. Вовсе не тем, что мы, по его словам, были одним и тем же человеком, точнее, одной и той же душой. Отнюдь. Между мной и Узурпатором Эфира разница была как минимум в три полноценных жизни, прожитых моей душой в разных мирах. У нас не было общих воспоминаний, лишь некоторые черты характера. Что, опять-таки, утверждалось лишь лживым синим демоном, виртуозно сыгравшим моим отцом в солдатики.

С другой стороны, Шебадд Меритт и не пробовал завоевать моё доверие. Он указал на возможность выбора. Выслушав то, что я поведал о мировой обстановке, предложил сыграть короля Генриха. Он лично нанес на мои руки печати, продемонстрированные мной английскому монарху, что вызвало еще больше вопросов о его связях с Преисподней.