Наш, дщери, стоит путь труда126.
В 1790-е годы тема неутомимого зла обрела конкретное политическое выражение. Один из главных объектов нападок Петрова – республиканская форма правления. По его мнению, она отвергает священную правду, подменяет истинную свободу «порочным сеймом» и может привести только к разрушительным последствиям и уничтожению всех несогласных:
Им Сейм широки к буйству двери.
Тогда-то сии полузвери
В бой когти изостряя свои
Усобь дерутся возбесяся;
И часто с их кровьми смесяся
Краснеют Вислины струи.
<…>
В чудовищей преобразились
Секванским духом заразились.
Поправ священные права,
Грозят срыть храмы и расхитить,
Чужим имуществом насытить
Их алчны руки, рты, чрева.
И далее:
Грозят во все края достигнуть;
Царей с престолов низложить
Возлесть на твердь, Творца с ней сдвигнуть
И в век законом уложить:
Чтоб все на свете были равны;
Все наглы, хищны, зверонравны.
Когда не так: весь дол трясти,
Поделать пропасти ужасны,
И, кои с ними не согласны,
Живых во аде погребсти127.
В другой оде читаем о «греховной жизни» поляков, презревших истину и поклоняющихся идолам:
Кроме не многих сердцем правых,
Держась которы мыслей здравых
Во гнусну не вдалися злость;
От черни до вельмож всевластных
Все прочи, сонм невежд нещастных,
Колеблемы, как вихрем трость.
То идолом кого поздравят,
И поклоняются ему;
То скучась тем; другого ставят,
Морят в густом кадил дыму.
Под разными всегда предлоги
Меняются их мысль и боги.
Подобье сущее детей:
Им лестны новые затеи
И были б только чародеи.
Они суть жертва их сетей128.
На этом фоне раскрывается всемирно-историческое значение Российской империи, это мир закона, порядка, космоса, а не хаоса:
По точному закону ходит
На небе ясный вождь планет;
ЕКАТЕРИНА где предводит,
Слепому року места нет.
Где смертных ум изнемогает,
Она удобно постигает,
Причин союзы, благо, зло,
Начала, средства, ток, степени,
Прямые виды действ и тени,
Всего вес, меру и число129.
И конечно, это мир милосердия, противопоставленный царящему вокруг злу и жестокости:
Где нет Борея, там Зефир;
Где нет Магмеда, тамо мир.
Твоя где область расширится,
Там суд и милость водворится130.
В соответствии с этими представлениями на первый план выдвигается мессианская идея. Россы во главе с Екатериной должны покарать зло и установить на всей земле тот порядок, который с таким успехом вводился в России:
Карай, исполни власть Господню,
Губи чудовища земли,
Низвергни злобу в преисподнюю,
И брань окованну зашли
Туда, где аспиды грызутся,
Где тигры лютые пасутся131.
Или:
«Восстани днесь, восстань Деввора,
Преступны грады разори;
Теки, низвергни Вельфегора,
Мои воздвигни олтари.
т ига мой народ избави,
Судей над царствами постави,
Вселенной возврати покой;
Не бойся, я защитник Твой.
Моей десницей Египтянин упорной»132.
Государыня заботится о подданных и доверяет им, предоставляя свободу «писать, что чувствуют»:
Монархиня благоутробна
Противной шествуя стезей,
Без грому небесам подобна,
Щадя как Мать своих людей
Во основание закона
Любовь со высоты шлет трона;
Любовью начинает суд;
Дарует своему народу
Писать, что чувствуют, свободу;
Да сами облегчат свой труд133.
Однако этим подданным предстоит еще проделать огромный путь, прежде чем они смогут полностью осознать свое счастье и сделаться его достойными:
Младенец како в рост приходит,
Сие он чувствует ли сам?
Что в нем природа производит,
Приметно ль смертных очесам?
Он бдя, крепится, возмогает;
Он спя во мужа достигает;
И се, сосал кто рождьшей грудь,
Течет как исполин в свой путь!
МОНАРХИНЯ! Ты тем же следом
Ведешь Твоих блаженства в храм;