Конечно, нет.

Кивнула, принимая ситуацию.

Тихонько прикасаясь, аккуратно обследовала его рану, сменила старую повязку на свежую, обработала царапины, дала обезболивающее, а чуть позже, когда вскипела вода, напоила горячим отваром из трав. Предложив еще подремать, чтобы ускорить регенерацию, ушла в другой угол сторожки и, переодевшись в сухое, занялась готовкой.

И вот руки привычные дела делают, а голова покоя не знает.

Прокручивает всё, что успела узнать и понять о матери Тайлера, и картинка, которая вырисовывается, мне определенно не нравится.

Холодная она. К сыну равнодушная. Знакомства водит странные. Да что там? Жуткие. На первом месте собственные интересы и желания. До остального дела нет.

В общем, всё именно так, как рассказывала Тисовна. Неприятная особа. С самомнением. Эх, совсем мальчонке не позавидуешь.

К моменту, когда аппетитные запахи тушеного рагу с мясом наполняют помещение, а мать с сыном начинают ворочаться, я выставляю на стол миску с салатом и нарезанный большими ломтями хлеб.

– Ужинать давайте. Поздно уже, – киваю Бирине садиться за стол, а Тайлеру предлагаю остаться в кровати. – Нечего по холодному полу бегать и рану лишний раз тревожить.

Оба не спорят, ложками наворачивают с удовольствием. Да и я, уставшая из-за вторых бессонных суток и выпавших на мою долю приключений, ем в охотку. Котелок уговариваем без проблем. А после отпиваемся горячим чаем с медом.

– Ух, ну и темень уже, – выглянув в небольшое окошко, хмурится оборотница. – И дождь не перестает. Понятно, чего так сладко спится. Погода мерзопакостная.

– Это да, – соглашаюсь, заливая грязную посуду водой.

– И туалета теплого нет, – новое ворчание вызывает улыбку.

Естественно.

Какие в непролазном лесу удобства?! Она б еще про доставку еды и инфо-связь вспомнила.

– Ладно, пойду на улицу, – уходит.

Я же иду к Тайлеру. Проверяю температуру, забираю пустую чашку и подсовываю ему в руки небольшую пачку орехового печенья, которое, как заначку на черный день, всегда ношу в рюкзаке.

– Держи, мой хороший, – треплю мягкие волосы, которые следовало бы подстричь.

Будь лишнее время и силы, непременно бы так и сделала. Ну что за жуть, когда челка такие красивые глазки прячет?

– Спасибо, Тая.

На губах ребенка расцветает теплая улыбка, темно-синий взор озаряется светом, а маленькая ладошка несмело тянется к моей и пожимает.

Богиня, какой же он милый!

Удивительно, как у черствой, душной женщины родился такой добродушный и ласковый мальчишка. Право слово, зависть берёт.

– Давай, лопай, – подмигиваю и поднимаюсь на ноги, чтобы закончить все нужные дела.

Усталость берет свое, поэтому стараюсь справиться максимально быстро. Намытую посуду вытираю и прячу в шкаф, остатки провизии, всё, что есть, наоборот, выкладываю на стол. И к тому времени, когда Бирина возвращается, показываю ей, где и что есть.

– Я перед рассветом уйду в поселок. Завтра рабочий день. А ночью вернусь. Продукты принесу и вещи, которые вам в дорогу понадобятся, – говорю, что успела обдумать. – Еще лекарства Тайлеру. Ваша задача продержаться полдня.

– Продержимся, – оборотница снова морщится, но в этот раз поясняет причину. – Лучше б и мы сегодня бежали. Но эта чертова рана всё мне портит.

– Кто за вами охотится? – интересуюсь в лоб. Хочу понимать, чего она так боится, и чем это может аукнуться мне.

А вот про рану молчу. Единственное, радуюсь, что мамаше хватает ума не срывать слабого ребенка в неизвестность.

– Придурки одни, – отмахивается. – Я у них работала и случайно услышала то, что не должна была. Вот теперь прячусь.