− Что вам наобещал Тамиэль? – на причитания женщины мне уже было все равно. К этой семье я не имела никакого отношения. А вот сын старосты мог доставить мне не последние хлопоты. Суматохи с сыном старосты хотелось бы избежать, а для этого нужно было разгадать его планы.

− Ничего, − довольно быстро и резко ответила мадам Карнесс. – Он просто осознал свою ошибку и захотел немного помочь нам исправить положение нашей семьи. Ты не так поняла его в прошлый раз. Лиззи, будь благоразумной, − в голосе женщины появилась строгость. – Нам итак сейчас нелегко приходится в Лапнино, все на нас косо смотрят. Тамиэль очень нам поможет в этом вопросе. Тебе всего лишь надо быть с ним поласковей.

Как Элиза при таких родителях решилась против правил мира? Влюбилась и ради мерзавца готова была пойти на все? Хотела замуж и самой распоряжаться своей жизнью? Как бы не так! С семьей Сидо она бы стала еще более бесправной.

− Не буду, − возразила я словам женщины и вышла из-за стола. – Вам пора домой. И забудьте сюда дорогу. Вашей дочери Элизы больше нет. Она умерла в ту ночь, как только отец отказался от нее, как только переступила порог родного дома, а затем угодила в глубокий овраг, где и нашла свою смерть. И с этой минуты вы не мои родители. Заберите с собой Тамиэля и больше не появляйтесь здесь. От меня вы ни монеты не получите, − выговорилась, развернулась и направилась в свою каморку.

− Лиззи, постой! Дочка как же так? – услышала я в спину завывания женщины, но не стала останавливаться, как и оборачиваться. Хватит, наслушалась.

Заметила только то, как путь им преградила Эйвари, дальше мои глаза застлали горькие слезы. Только плакать это не в моих правилах. Семья Карнесс отреклась от своего ребенка и на меня они не имели никаких прав. Да и возраст Лиззи позволял уйти ей в самостоятельное плаванье. В этом плане я могла быть спокойна. Никто не вломится в таверну Бартли и не заберет меня под конвоем, как и не доставит Эйвари хлопот.

В тот день меня никто не побеспокоил, только Эйвари принесла обед, затем унесла его обратно. То же случилось и с ужином. Аппетита не было, как и желания что-то делать. Правда, вечером я все же вышла в зал. Мне хотелось убедиться, что родители Элизы поняли мои слова и Тамиэля я сегодня в таверне не увижу. Улыбалась посетителям, принимала заказы и носила полные кружки пива, изредка поглядывая на дверь. В душе и на сердце был полный раздрай. Я и сама не понимала, что хочу и что мне делать дальше. Останусь здесь, то не только у меня, но и у Эйвари могут быть проблемы. Не думаю, что Тамиэль так просто успокоится. Уйти прямо сейчас я тоже не могла. У меня не было не только монет для жизни в другом городе, даже сменного белья своего личного. Все мне дала хозяйка таверны. Нужно было отработать еще немного, хотя бы за ее доброту и помощь.

− На сегодня все, Вета, − пришла в себя от того, что кто-то тронул меня за плечо. Бартли смотрела на меня с беспокойством. – Иди, отдыхай, а то ты весь вечер сама не своя.

На жесткой постели мне не спалось. Я смотрела в потолок, куда из крошечного окна попадал свет луны. На улице заморосил дождь, убаюкивая, но в голову лезли разные мысли и крутились бешеным хороводом, все наращивая и наращивая темп. О чем бы я не думала, все упиралось в таверну Бартли. Пока это было тем самым местом, где я не только нашла пристанище, но и помощь, понимание. К Эйвари я тоже привыкла, как и другим работникам. Они для меня стали семьей, за неимением другой.

Внизу тем временем хлопнули двери и заскрипел засов, после звук удаляющихся шагов и чуть погодя установилась тишина. В таверне остались только я и Эйвари. Все работники Бартли были приходящими. Подождав еще немного времени, я выбралась из своей каморки и направилась на кухню. Захотелось чего-то сладенького, но пирог с ягодами я сразу отвергла. Вспомнив, как мама учила меня готовить блинчики, тонкие, ажурные, захотела повторить.