− Думала, притворишься, что меня не знаешь и на этом все забудется, Элиза? – зашипел мне в ухо Тамиэль.

В первые секунды я снова растерялась. Совершенно не ожидала, что Тамиэль будет меня, точнее Элизу, караулить на втором этаже перед комнатами постояльцев, где нас могут увидеть многие. Но, видимо, все сидели внизу, наслаждались едой и прогоняли усталость кружкой пенного или эля. Я должна справиться сама.

− Ты мне еще не ответила за своего папашу, который отходил меня по спине, − снова прошипел он, больно оттягивая голову за волосы. – Спина потом болела пару дней. Пришлось даже к бабке знахарке обратиться, чтобы она мазь дала. Вместо этого я мог бы подарить какую-нибудь побрякушку даже тебе. Помню, ты радовалась всему, что я приносил на наши встречи, − негодяй провел своим языком по щеке, оставляя слюнявый след, что мне тут же стало противно. Вот только прижатая к стене я не могла ничего сделать, как и освободиться. Позвать на помощь тоже не вариант. Скорее всего, все внизу, и никто меня не услышит. Еще и позора потом не оберешься. Кто он и кто я? За меня разве вступится Эйвари, но и она предупреждала, чтобы меня больше рядом с ним не видела. И вряд ли женщина поверит моим словам во второй раз, что этот ублюдок сам поджидал меня.

− Мне тоже нравилось с тобой, Тамиэль, − с придыханием проговорила я, перестав дергаться в его руках, как птица в клетке. Мне нужно было, чтобы он потерял бдительность, а для этого я могла лишь притворяться. – Мой Тами, − еле выговорила я вместо ругательства. − Как ты мог поверить, что я тебя не узнала? Это все Эйвари, хозяйка таверны, пропахшей кислыми щами. Она следит за каждым моим шагом. Я притворилась, что приехала в город с позволения родителей, чтобы заработать денег. Убедила, что я хочу помочь своей семье. У меня получилось войти к ней доверие, иначе бы я оказалась на улице. Не злись на меня, Тами, − говорила я в стену, чувствуя и отмечая, что руки негодяя уже не так сильно тянули за мои волосы.

Сын старосты перестал наваливаться на меня и прижимать к стене, но крепкие руки все равно еще удерживали. Нужно заговорить его еще немного, чтобы и вовсе перестал волком на меня смотреть.

− Ну не могла я броситься к тебе на глазах у хозяйки. Она как настоящий вурдалак, зорко за нами следит. Ни минуты покоя от нее, − чуть ли не захныкала я. – Того гляди и вышвырнет меня на улицу, а мне идти некуда. Отец выгнал из дома после того случая. Да и ты пропал. Я думала, отец прибьет тебя, так испугалась за тебя, − старалась, чтобы мой голос дрожал.

− Что он мне сделает? Не посмеет, − Тамиэль чуть ли не выпятил грудь вперед колесом, словно петушок перед квохчущими курицами. – Руки коротки у кузнеца, чтобы добраться до меня. Отец быстро его на место поставит, и кузницу отберет. Кто сможет против Садо побороться?

Я лишь сжала кулаки, пряча их за складками платья. Вот так и знала, что из-за этого подлеца не только Элизу от дома отлучили, но и вся семья могла остаться без кормильца. У кузнеца кроме старшей дочери еще было семеро по лавкам.

− Рада, что с тобой все обошлось, − выдохнула я. Тамиэль принял это на свой счет, убрал руки. − Я, как только увидела тебя, так обрадовалась. Сердце забилось быстрее. Аж день светлее и милее для меня стал. Подумала, все улягутся, и ночью я к тебе в комнату проберусь. Ты же не будешь против? – я стыдливо опустила глаза в пол и шагнула к нему.

Касаться негодяя не хотелось, еще ручки свои испачкаю, но для дела так нужно было. Я хлопала ресницами, словно барышня на выданье перед женихом. Парню только это и нужно было. Тамиэль весь подобрался, расцвел, руки на бока положил и взглянул на меня плотоядным взглядом, облизав губы, словно перед ним была не я, а голая девица с аппетитными формами из борделя на окраине города.