− Да не дури ты, Элиза, − процедил сквозь зубы Тамиэль. – Уже успела подзабыть сарай, копна сена и мои ласки? Сама же место назначила, теперь чего отнекиваешься?

Вся его привлекательность куда-то пропала, испарилась, словно лопнувший мыльный пузырь. Слащавую улыбку тоже будто ветром сдуло, словно осенний лист с тропинки. Лицо молодого человека исказилось от лютой ненависти. Что ему сделала Элиза? Это же из-за него девушка пострадала, а не наоборот. Это Элизу отец выгнал из дома, чтобы не осрамить имя семьи. Иначе никто бы не пошел за сыновей кузнеца, как и не сватали бы оставшихся дочерей. Мужчине пришлось пойти на крайний, отчаянный шаг. Такой позор ни скрыть платком, ни удержать за подолом юбки. Кто-то да все равно там слово молвил, сям кому-то прошептал. Тут же стали бы поглядывать в их сторону косыми взглядами. Ему бы пришлось и кузницу закрыть. Народ он такой, живет стадным чувство. Куда поведет их вожак, туда свернет и все стадо. Он еще вовремя успел подсуетиться. Человек – самый жестокий. А сыну старосты кузнец Карнесс ничего не мог предъявить. Мужчина еще не выплатил монеты за кузницу. Если бы он пошел требовать свадьбы, староста деревни тут же поднял бы его на смех. Садо не отличался справедливостью. Еще и любимое дело отнял бы. Чем бы тогда кузнец свою многочисленную семью кормил?

− Вета! Хватит прохлаждаться и строить глазки гостям. Марш на кухню! – мужеподобный голос прогремел на всю таверну. И как я была ему рада!

Помощь пришла откуда не ждали. Эйвари Бартли с воинственным видом стояла за стойкой и прожигающим взглядом неотрывно смотрела в нашу сторону, сжимая в руке пустую тару. Я-то думала, что она хозяйничает на кухне. От ее голоса в зале все притихли. Уже успевший наклюкаться мужчина тоже замер с деревянной кружкой в руке и передумал потребовать добавки. Ложки застыли возле ртов постояльцев за столом, будто ожидали отмашки. Даже подавальщицы переглянулись друг с другом, словно гнев хозяйки таверны мог коснуться и их.

− Выпорю, не посмотрю, что ты дочь мне, − со стуком поставив кружку, пригрозила Эйвари, отчего на стойку тут же пролился эль.

Голос моей «матушки» заставил дрогнуть сердце и героя-любовника Элизы. Тамиэль отшагнул назад, будто боялся отхватить от обычной женщины, оставив позади притязания на мою персону.

− Слушаюсь, матушка, − нарочито громко произнесла я и толкнув плечом дверь, оказалась на шумной и душной кухне.

Едва успела вылить остатки пищи в отдельное ведро и опустить грязную посуду в лохань с мыльной водой, как меня резко развернули, больно ухватившись за локоть. Взгляд Эйвари Бартли тут же уперся в меня.

− Я где тебе велела быть? Почему ослушалась и вышла в зал? Снова потянуло на сеновал с этим мерзавцем? На красивые слова душегуба повелась? – слова хозяйки таверны были наотмашь, до обидного, причиняли боль, вызывая горькие, хуже редьки, слезы. – Иди, не держу, только после больше в мои двери не стучись. Не открою, − припечатала женщина, глядя на меня сверху вниз, затем отвернулась, встав спиной.

7. Глава 6

Глава 6

Это только начало

Вета Барринер (Елизавета)

Я опешила от слов и поведения Эйвари. Внутри меня даже зародилась какая-то обида. Женщина знала и была в курсе моей истории, что именно связывало меня с сыном старосты. Да и не я это с ним на сеновале кувыркалась. Моя душа появилась в этом миру уже после. Это глупышка Элиза Карнесс решила поверить в лживые слова Тамиэля и позвала его на сеновал. Хотя, я не была уверена, что можно верить словам такого негодяя. Может, он сам настоял и завел ее туда, а потом склонил близости? Если бы были чувства, то парень так бы не поступил. Значит, не было любви, не было и светлых чувств со стороны смазливого гада. Насчёт Элизы не уверена, возможно, девушка действительно влюбилась. Отголоски ее чувств при встрече с ним я ощутила и сама. Хотя, девушка могла специально так сделать, надеясь на то, что Тамиэль на нее после женится. Глупая была, однако, и наивная. И ее тело все еще помнило негодяя, да только новую душу и сердце он не получит. Только не меня!