– Лёша?! – я теребила его за плечо, а сама осматривала.

Пульс ровный, прощупываемый. Это хорошо.

Зато на животе... футболка просто сгорела, а кожа покраснела от ожога. Слава богу, не до мяса, а то запашок был характерный.

– Габриэль, какого чёрта? Я же просила! – зашипела я.

– Настоящий мужчина не пройдёт мимо, когда женщину пытаются изнасиловать, – ни разу не раскаялся рогатик и глянул на меня своими неестественно жёлтыми глазищами с вертикальным зрачком. Я почувствовала себя дичью перед хищником, но тут же отбросила эти мысли.

– В нашем мире не всё так просто... – простонала я и, пока Лёша не очнулся, схватила Габриэля за руку и увела на балкон. – Сиди здесь и не высовывайся. Тебя не должен никто увидеть. Понял? Иначе ты уж точно не повидаешь ничего, кроме тюрьмы или психушки. И я тоже.

Демон, чьи рога снова капельку уменьшились, неохотно кивнул.

Я бросила ему подушку и плед с дивана, чтобы укрылся (всё-таки на балконе холодно), а сама вернулась в спальню и, схватив пока ещё бессознательного Лёшу за воротник, потащила его в прихожую.

Тяжёлый, зараза! Но мы девушки сильные, на тренировках ещё не такие брёвна таскали.

И р-р-раз! И дв-в-ва!

Фух... Теперь надеваем на него куртку, застёгиваем... Блин, у него ширинка расстёгнута, а из неё торчат трусы с частью того, что под ними.

Ы-ы-ы, какая стыдобища-то! Что же мне делать? Фу, мерзость. Кажется, к этому органу мужчин у меня выработалась стойкая неприязнь. Даже прикасаться не хочу.

И я тихонечко заправила обратно в джинсы то, что из них вылезло, и собиралась застегнуть, как...

– М-м-м, Ленка, ты что делаешь?

«Твою ж дивизию!» – мысленно я провалилась этажом ниже.

– З-застёгиваю, – ответила, а сама одёрнула руки. Пусть сам свой бугор застёгивает, на фиг. – Тебе пора домой.

– А что это было вообще? Что за чёрт шмальнул в меня огнём?

– Это я, когда в отчаянии, призываю демона, – заметьте, даже почти не соврала. – Ты мне выбора не оставил. Вот и получил, чтобы неповадно было беззащитных девушек обижать.

– В смысле, призываешь? Сатанистка что ли? – он поморщился и схватился за живот. – Что за фигню ты мне мелешь? Что это был за мужик с шаровой молнией?

– Да какой мужик? Это дух дедушки меня защитил от непоправимого. Он просто в обличии демона был.

– Мультяшек что ли пересмотрела? Какой ещё, мать его, дух?

– Дедушкин. Чтоб ты знал, дед у меня был непростой: умел зажигать огонь из ничего. Хочешь, у Машки спроси. Она знает.

– О-ой... Все органы мне отбила духом своим...

Кажись, поверил.

Круто я выкрутилась про дедулиного духа. Горжусь собой!

Я помогла Лёше подняться и обуться, затем выпроводила за дверь. Ибо жалость жалостью, а скотина он всё-таки порядочный.

А потом на меня напала задумчивость: зачем он приходил вообще? Нет, ну, по его поведению понятно, зачем. Я имею в виду, почему именно ко мне?

И подсознание выдало ответ: потому что в прошлый раз не добился, не покорил мою крепость. Для таких, как Лёша, важна победа. Добьётся – забудет, а до тех пор будет домогаться (надеюсь, нет).

Тут на меня накатило. Я зарыдала и съехала по стеночке на пол. Так мне жаль стало своих многолетних страданий по этому козлу! Он совершенно не стоил их! Ни дня, ни минуты моего восхищения им! Нашла, кого возвести в идеал. Столько моей энергии, моего драгоценного ресурса утекло в никуда, пока я грезила отношениями с Лёшей Волковым.

Заяц и Волк... Тьфу!

Вот я дурында наивная.

В большой комнате послышался скрип открывающейся балконной двери. Эх, надо будет подкопить и поставить пластиковые окна, а то квартира у бабули а-ля «совок», с крашеными дощатыми полами, коврами на стенах и старой мебелью. Только в спальне я заменила кровать и шкаф на современные.