О, нет, только не туда!

«Боже, Габриэль, только сиди в шкафу, пожалуйста! Я сама как-нибудь разберусь. Только сиди!» – мысленно взмолилась я.

Тем временем Лёша попытался опрокинуть меня на кровать лицом вниз, но в полёте я перевернулась и теперь отпинывалась от него ногами. А он смеялся! Радовался, гад, предвкушая, как завладеет моим телом, подарив себе ещё одну постельную победу.

А мне... Мне бы не заплакать.

Ноги мои были без труда перехвачены и раздвинуты, и теперь я могла только бить своего мучителя пятками по заднице.

Так меня ещё никто не унижал.

– Расслабься, мелкая, и получай удовольствие. Тебе всё равно не справиться со мной.

– Лёша, умоляю тебя, отпусти! Я тебе этого никогда не прощу!

– О, да, угрожай мне! Угрожай! – ещё пуще распалился он, имитируя те самые движения, хотя мы оба пока что были одеты. – Это так заводит...

– Я не шучу. Я заявлю в полицию об изнасиловании и тебя посадят.

– Об этом не переживай. У меня с собой резинка. Ни одна экспертиза не подтвердит факт изнасилования. Так что забудь.

– Твою мать, слезь с меня! – в отчаянии прорычала я.

– Не-е-ет... – смакуя мой страх, протянул этот мерзавец.

Боже, как я с Машкой буду дружить после такого? Ни за что больше не пойду к ней в гости!

Тем временем меня продолжали вжимать в матрас, «заводя» меня ритмичными интимными движениями и время от времени пытаясь поймать губами мои губы. Я мотала головой и судорожно соображала, что делать.

Да, я знала, как выбраться из-под домогающегося до меня мужика. Девочек на секции учат этому особенно усердно. Но в таком случае придётся серьёзно травмировать противника, а мне хотелось бы обойтись малой кровью.

– Я больше не твоя девушка, и ты мне разонравился, – предприняла я последнюю словесную попытку достучаться до него. – И вообще, я хочу писать.

– Ну, писай здесь. Думаешь, меня это остановит?

Извращенец! Господи, у Машки в семье все что ли такие больные на голову?

Всё. Больше нет смысла ждать.

Я расслабила тело, закрыла глаза, восстанавливая дыхание (что было крайне сложно ввиду лежащей на мне туши), и сконцентрировалась на будущем ударе.

– И что это значит? Всё? Устала сопротивляться? – кое-кто был доволен собой. – Что и требовалось доказать. А теперь будь хорошей девочкой и дай себя раздеть.

Вдруг из шкафа донёсся треск дерева.

О-оу! Уж не полка ли ломается под весом Габриэля? О нет, только не сейчас!

Лёша ничего не заметил, продолжая лобызать меня и имитировать секс.

– Постой, – отвлекла я его. – Ты слышишь?

– Что? – он поднял голову и прислушался.

Этого мгновения мне хватило, чтобы с размаху треснуть его лбом по носу.

Как же больно, вашу ж дивизию! Утешает только, что Лёше больнее.

Ну, сам виноват. Видит бог, я хотела обойтись без травм.

Лёша рефлекторно схватился за нос, освободив мне левую руку, и я воспользовалась этим: ударила его в кадык.

Мой неудавшийся насильник повалился на край кровати, свалился на пол и начал издавать такие умирающие звуки, что я мысленно уже осудила себя и села в тюрьму на пожизненное.

Тут мне ещё добавилось головной боли, потому что из шкафа донёсся грохот обвалившейся полки, и наружу вылез мой рогатик, злющий и намеревающийся испепелить Лёшу огненным шаром.

– Сто-о-ой! – что было сил завопила я, но Лёшина массивная туша уже полетела в стену, а в воздухе запахло палёным.

12. Глава 8. Дух моего дедули

Мой неудавшийся насильник свалился на пол без сознания.

Ненавижу эту свою особенность, но когда я вижу, что кому-то плохо, будь то даже самый отъявленный негодяй, я тут же бегу на помощь. Потому-то и не пошла я в большой спорт, хотя обладаю всеми данными, кроме жёсткости характера.