И она тут же замерла, поражённая.

– Девки! – осторожно спросила она. – А чем вы его накормили? Почему он распух?

– Здравствуйте! – в портал с трудом протиснулся огромный мужик, действительно, внешне очень похожий на козла. – Рад всех видеть!

– Козлик! – распорядилась Ирэн, вручая ему свою жуткую метлу. – Сблызни в угол и не отсвечивай! Если будет застолье, то позовём… Так что тут у вас случилось?

– Да вот… – теряясь, Ульянка показала на Иннокентия. – Сами понять не можем. Но это что-то серьёзное, кажется.

Входная дверь в комнату внезапно распахнулась, подталкиваемая небольшой тележкой, уставленной бутылками, кастрюльками, «баранчиками», блюдами. Что-то шипело и булькало, посуда, спрятанная в нижней части тележки, позвякивала.

– Блеквест намбе ту-у, – неожиданно низким голосом прогудела симпатичная чернобровая девица, про которую с уверенностью можно было сказать, что она вся покрыта лёгким позолоченным пухом.

– Спасибо, Марта! – поднялась Виллина-старшая. – Дальше мы сами. Ты свободна. Можешь идти.

Называть слуг-оборотней не по зверю, а по имени – это был особый шик, ставший модным в последнее время. Вслед за Мартой в комнату проскользнул дворецкий. Он помог Виллине закатить тележку с едой.

– МартаКрот андестенд! МартаКрот гоу! – прогудела девица исчезая.

– Иностранный язык она сейчас изучает, – оправдывая прислугу, пояснила Виллина. – Думает, что иначе мы её продадим. Глупая.

– Так что тут с пациентом? – прищурилась Ирэн и застыла, вслушиваясь в окружающий мир.

Природные ведьмы умеют определять причины болезни бесконтактным, если можно такое сказать, способом. Конечно, для этого должны быть развиты соответствующие эскулап-способности. Вот у Ирэн они почему-то были развиты. Природная аномалия, как объяснили ей в молодости во время учёбы.

После, наверное, десяти минут напряжённой тишины, в которой происходило таинство диагностики, ведьма пошевелилась и с неприкрытым интересом уставилась сначала на бурдюк живота Иннокентия, а потом на свою подругу.

– Что с ним произошло? – с любопытством спросила Ирэн. – Я диагностирую насилие над организмом.

– Ммм… – замялась Ульянка. – Ничего такого особенного.

– Мамочка психанула, – простодушно объяснила Э-Виллина, – и превратила папу в полосатую кошечку. Бэзил на неё набросился и-и-и…

– И получил от тебя пинка! – поспешно вставила старшая сестра.

– Да, – смущённо подтвердила сказанное Ульянка. – Всё так и было.

– Очень необычно, – бесстрастно констатировала Ирэн. – И где этот ваш кот?

Ульянка растерянно оглядела комнату.

– Да здесь где-то вылизывался. Поймаю – убью! – пообещала она. – А он тебе нужен для анализов?

– Да нет, просто хотелось посмотреть на героя.

Услышав такое про себя, Бэзил совсем уже было решил показаться и потребовать свою часть пищи, положенную героям, но вовремя осознал, что его также пообещали убить. Или превратить в оборотня, что ничуть не лучше, естественно. Поэтому он остался неподвижным.

– Природа насилия очень странная, – продолжала объяснять Ирэн. – Что конкретно ваш кот сделал Иннокентию?

Все покраснели и отвернулись. Только Эвилла честно ответила:

– Он набросился на папу, подмял его под себя, укусил за ухо и… того этого… Я подозреваю самое страшное.

– Гм… – озадаченно хмыкнула Ирэн и обратилась к Иннокентию: – Ну а ты-то, Кеш, чувствуешь что-нибудь? Необычное, специфическое, катастрофическое?

– Да ничего особенного, Ир, – прислушался к себе Иннокентий. – Чувствую, что неудобно мне будет жить с таким пузом, вот это прежде всего. Не уверен, что смогу сесть самостоятельно. В дверь не пролезу, наверное. Душно всё время. Ещё ерунду какую-то мои девочки говорят, но я их не слушаю. Ещё, наверное, мне придётся их просить, чтобы шнурки магически заговаривали на самозавязывание. Много всякой другой ерунды в голову лезет. Подскажешь, как меня сдуть? А то распух. Пузырь пузырём.