– Адепты Фламо, Риз, Зарейн – зачтено. Адепт Скарт – контролируйте руку. Адепты, справившиеся с заданием, переходят к рисованию в воздухе. Возьмите свои перья и рисуйте ими руны в воздухе.

Лиса вздохнула и принялась обретать новый навык. Рисовать в воздухе было легче и сложнее одновременно. Рука ее дрожала, непривычная к такой нагрузке. Линии выходили кривыми. У Мортейна тоже, видимо, не выходило. Девушка усмехнулась и тут же сама себя отругала. Нельзя злорадствовать.

Весь урок адепты рисовали, кто на бумаге, кто в воздухе. Но зачтенных рун все равно было чуть меньше половины. Магистр, однако, не проявляла ни радости, ни печали по этому поводу. Лиса, осилившая все же сложное задание, подождала Миранту, подхватившую ее под руку, и соседки поспешили в столовую.

Здание столовой, стоявшее особняком и равноудаленное от всех учебных корпусов, с легкостью вмещало обучающихся. Однако к окну раздачи уже собралась огромная очередь. Девушки пристроились в хвост, к вящему неудовольствию эльфийки, намеревавшейся уладить этот вопрос по-своему. Она уже почти сделала шаг в сторону старшекурсников, весело перебрасывающихся шутками у окна раздачи, но Лиса упрямо покачала головой.

– Подождем, – сказала она, с интересом наблюдая за тем, как споро работники кухни раздают блюда.

Разочарованно вздохнув, эльфийка осталась. Блуждая глазами по залу и выискивая, куда потом присесть с подносом, она вдруг наткнулась на холодный взгляд Мортейна и ткнула задумчивую Лису в бок.

– Чего он от тебя хочет? – спросила Миранта, косясь в его сторону.

Лиса мельком взглянула в ту же сторону и, сердито отвернувшись, быстро-быстро зашептала:

– Знаешь, мне показалось, точнее не показалось. Я точно знаю, что это он помешал мне сегодня. Не знаю как, но рука отчего-то перестала меня слушаться и…

– Считаешь? – легкий насмешливый взгляд эльфийки преобразился в одно мгновение, из легкомысленного став грозным. – Ну что ж, посмотрим, хватит ли ему духу проделать то же самое со мной.

Пока девушки продвигались к желанному окошку, Миранта не сводила глаз с Мортейна. Тот же, внезапно потеряв к ним интерес, отвернулся и что-то сказал двум другим ребятам за столом. Те засмеялись, глядя в сторону эльфийки. Миранта криво усмехнулась и что-то сказала соседке.

Но что именно Лиса не разобрала, думая о своем. Она слышала общий гул зала, но внезапно осознала, как лихо изменилась ее жизнь всего лишь за пару дней. Куда исчезла серьезная девушка, которой она была до сих пор? Сейчас, находясь в этой какофонии звуков, Лиса чувствовала, как бурлит внутри ее молодая кровь, как рвется наружу желание быть частью всего этого. Хохотать до упаду над какими-то ничего не значащими шутками, соревноваться с надменным ассом в написании руны, заниматься чем угодно. Да, чем угодно, но только тем, чем решит она сама. Всю свою жизнь она была под чьим-то присмотром: мамы, Эйсов, Кристиана, Василины. И лишь теперь, ступив за кованые ворота Университетского парка, Лиса получила свободу. Свободу, о которой мечтала в самом потаенном уголке своего сердца. Так вот она какая. Со вкусом пьянящего восторга. С легким запахом… Локоть эльфийки снова ткнул ее в бок, и девушка, прервав свои размышления, удивленно посмотрев на подругу.

– Тебе котлету или рыбу? – повторила Миранта, кивнув в сторону раздачи, откуда на них недовольно смотрели две полные гномки.

– Рыбу, – почему-то ответила Лиса, любившая рыбу тоже лишь в виде котлет.

– А мне котлету, – пропела Миранта, подвинув подругу и заставляя свой и Лисин подносы тарелками.