Лингвистический аспект изучения ИПВ подразумевает описание выраженных языковыми средствами символов, мифов, идеологем, симулякров, а также ключевых слов, фразеологии, метафор этой войны. Отдельные наблюдения над «вбросом в политический дискурс идей и концепций» [Василенко 2010: 157] представлены в работах по философии ИПВ: «Достаточно ярким примером последних лет является вброс в политический дискурс таких идей и концепций, как “столкновение цивилизаций” и “борьба с терроризмом”, которые послужили основой для последующего программирования операций в Югославии, Афганистане и Ираке» [Там же].

Одной из стратегий ИПВ является «стратегия формирования будущего» [Кара-Мурза 2013: 257]. Различные нации предъявляют свое видение будущего, возникает «конкурс общемировых проектов лучшего будущего» [Панарин 2007: 582], и эти проекты имеют свои понятийные системы, в которых одни и те же слова-понятия получают разное наполнение и разные оценочные коннотации, позволяющие манипулировать этими понятиями. Лингвистика ИПВ должна предъявить обществу объективную картину манипулирования геополитическими терминами.

8. Постулат о важности иррационального воздействия на противника. В информационном наступлении и информационной обороне важно сочетать рациональное (логическое) с иррациональным (эмоциональным) началом. Отсюда необходимость разработки, как в обороне, так и в наступлении, технологий двух типов [Василенко 2010: 154]. Иррациональный компонент войны связан непосредственно с настроением народных масс, с их эмоциональной сферой. Чтобы мобилизовать весь народ (а не только армию) на войну, особенно отечественную, нужно овладеть его иррациональной сферой. Отсюда значимость категории экспрессивности в текстах ИПВ, выраженной при помощи различных средств языка (экспрессивной лексики и фразеологии, стилистических фигур и т.д.).

Постулат о важности иррациональной составляющей в войне отражает тесную связь философии войны с психологией воздействия. Исследователи все больше говорят о том, что войны по своему содержанию становятся психологическими явлениями, поскольку психологическое оружие все больше направлено на моральный дух народа и армии [Караяни, Зинченко 2007]. Психологические основания лингвистики ИПВ – предмет отдельного рассмотрения.

9. Постулат о необходимости учета возрастного, гендерного и социального факторов в войне. ИПВ ведется с учетом целевой аудитории, причем молодежь «гораздо более восприимчивое поколение, чем люди среднего и старшего возраста, сформировавшиеся в культуре письменного текста» [Василенко 2010: 154]. Более того, молодежь – это своего рода стратегический резерв, который как политически наиболее активная часть общества может быть задействован в будущем в нужный актору войны момент. К современному молодому поколению можно отнести такую сентенцию: «Большинство людей находится в состоянии интеллектуального младенчества, у них нет “интеллектуальных зубов”. Не имея чем жевать, младенцы отказываются от твердой пищи, самостоятельного мышления. Питаясь готовыми истинами, они идут за чужой морковкой» [Проект Россия 2009: 385–386]. Лингвисты, изучающие ИПВ совместно с историками, культурологами и представителями других гуманитарных дисциплин, призваны снабдить молодое поколение «интеллектуальными зубами», прежде всего, путем предъявления системы ключевых терминов ИПВ и описания речевой технологии ведения этой войны.

Примером использования гендерного фактора может служить пропаганда, направленная на привлечение женщин к участию в войне (создание женских батальонов в Первую мировую войну, женских стрелковых формирований и женских авиационных полков в Великую Отечественную войну), а также использование образов Родины-матери и т.п. Н.В. Багичева пишет, что «по характеру русский народ ближе к “женской природе” и относится к своей стране, Родине, как к матери» [Багичева 2008: 33].