— Очень вряд ли, — искренне ответила Линетта. А потом снова решила, что была чересчур резка, и добавила с улыбкой: — Поживем — увидим…

27. Глава 27

Чем дальше они отходили от центра, тем меньше становился встречный поток пешеходов — вечер, все возвращались с работы, которую в центре города найти было проще.

Ее ладонь по-прежнему лежала на сгибе руки сыскаря, и Линетта не испытывала и толики неловкости от этого факта. Наоборот, было ощущение, что так и должно быть. Что уж греха таить: Ферд был ей приятен, и как собеседник, и как мужчина.

Она даже представила, как он встречал бы ее у здания гильдии не по деловой договоренности, а чтобы пригласить на свидание, и уши предательски заалели — увиденное в воображении ей понравилось. К счастью, накинутый на голову капюшон скрыл ее смущение от посторонних глаз.

Их снова обогнали, едва не столкнув замечтавшуюся Линетту в канаву. Спутник галантно поддержал ее и помог устоять на ногах, и Лина поняла, что снова краснеет: Ферд ей определенно нравился.

Нет, она не собиралась ни с кем заводить отношения, тем более в Прибрежье, тем более сейчас. Однако чувствовать на себе мужское внимание, явно куда большее, чем просто профессиональное, было приятно.

— Вы готовы ответить на несколько моих вопросов касательно той ночи? — вдруг произнес спутник, ворвавшись в ее мысли холодком реальности.

— Конечно. — Линетта с готовностью закивала. Не хватало еще, чтобы он догадался, о чем она думала. Вдруг это самое «мужское внимание» ей привиделось?

— Как вы уже, наверное, догадались, господин Гловер… — Лина вопросительно вскинула глаза к лицу сыскаря. — Погибший, — охотно пояснил тот, и она кивнула. До сих пор ей доводилось слышать лишь то, что утопленник был местным кузнецом. — Погибший был убит. — Она снова вскинулась. — Это доподлинно известно. — Теперь и лицо, и голос спутника стали абсолютно серьезными и даже напряженными. Легкий оттенок романтики исчез без следа, уступив место по-настоящему важным вопросам. — На запястьях покойного найдены следы веревок, что говорит о том, что его какое-то время где-то насильно удерживали.

Лина нахмурилась.

— До того как утопить?

— До того как убить острым предметом в грудь, — жестко ответил Ферд, и Линетта инстинктивно передернула плечами. И тело, и одежда утопленника были в таком удручающем состоянии после встречи со скалами и морскими обитателями, что в том, что она не увидела на нем следов насильственной смерти, не было ничего удивительного. — Вы были знакомы с покойным?

Она так глубоко задумалась над деталями увиденного той ночью, что едва не вздрогнула от следующего вопроса.

— Нет, — от неожиданности ответила нетвердо, но, натолкнувшись на пристальный взгляд собеседника, поняла, что тон ее голоса мог быть истолкован превратно. — Нет, — повторила увереннее. — Я видела его впервые уже… в таком состоянии.

— А ваш напарник его знал.

— Ренье? — удивилась Лина.

— Простите, оговорился. Ваш бывший напарник, — поправился Ферд. — Да, господин Ренье знал погибшего. Он делал у него набойки на сапоги.

Линетта совершенно растерялась.

— У кузнеца?

— Господин Гловер держал лавку по ремонту обуви. Его знали очень многие местные.

Если в данном уточнении и крылся какой-то намек, Лина его не поняла.

— Я не ставлю металлические набойки на обувь, — пожала она плечами. Помолчала, не зная, стоит ли быть настолько откровенной, но все же добавила: — И не слишком дружна с местными. Как вы выразились, так с ними и не слилась.

Ферд чуть склонил голову набок.

— Значит, не любите местных?