Повернувшись, он увидел десятилетнего Эльфрика Манхейма, практически «утонувшего» в одном из больших кресел.

Согласно Лауре Мунвс, Эльфрик (произносимое как эльф-рик) – староанглийское слово, означающее elf-ruled или ruled by elves[3], которое сначала использовалось для обозначения мудрых и умелых действий, а со временем так стали называть тех, кто действовал мудро и умело.

Эльфрик.

Мать мальчика, Фредерика «Фредди» Найлендер, супермодель, успевшая в течение года выйти замуж за Лицо и развестись с ним, за свою жизнь прочитала по меньшей мере три книги. Трилогию «Властелин колец». Собственно, эти книги она читала постоянно.

И собиралась назвать мальчика Фродо. К счастью или нет, но за месяц до родов ее ближайшая подруга, актриса, наткнулась на имя Эльфрик в сценарии какого-то фильма-фэнтези, в котором согласилась сыграть роль трехгрудой амазонки-алхимика.

Если бы подруга Фредди получила роль второго плана в «Молчании ягнят», Эльфрика, скорее всего, нарекли бы Ганнибалом.

Мальчик предпочитал, чтобы его называли Фриком, и никто, кроме матери, не настаивал на том, чтобы обращаться к нему полным именем. К счастью или нет, она не так часто пользовалась возможностью помучить его.

Вот и в последние семнадцать месяцев Фредди ни разу не виделась с Фриком. Даже у стареющей супермодели карьера отнимала все свободное время.

– Так где должна быть магия? – переспросил Этан.

– В книге, которую вы только что поставили на полку.

– Магия в ней, несомненно, есть, но только не та, о которой ты говоришь.

– В этой вот книге целый мешок говняной магии, – Фрик продемонстрировал книгу в обложке с нарисованными на ней колдунами и драконами.

– Должен ли мудрый и умелый изъясняться такими выражениями? – полюбопытствовал Этан.

– А что тут такого? Все приятели моего старика выражаются куда как хлеще. Да и мой старик тоже.

– Если не знает, что ты в пределах слышимости.

Фрик склонил голову.

– Вы называете моего отца лицемером?

– Если бы я так назвал твоего отца, то тут же откусил бы себе язык.

– Злой маг в этой книге использовал бы ваш язык для изготовления отвара. Одна из его самых серьезных проблем – найти язык честного человека.

– А почему ты думаешь, что я – честный?

– Да ладно. В вас три говняных мешка честности.

– А как ты поведешь себя, если мисс Макби услышит, что ты выражаешься подобным образом?

– Она сейчас где-то еще.

– А ты уверен? – спросил Этан таким тоном, будто у него имелась некая информацию о местопребывании домоправительницы и он сожалеет о том, что мальчик дал волю языку.

На лице Фрика тут же появилось виноватое выражение, мальчик приподнялся над креслом, оглядел библиотеку.

Невысокого росточка, худенький. И когда он шел по широким коридорам или пересекал комнаты, которые размером не уступали тронным залам, издалека казалось, что это не мальчик, а призрак.

– Я думаю, у нее есть потайные ходы, – прошептал Фрик. – Вы понимаете, проходы в стенах.

– У миссис Макби?

Мальчик кивнул.

– Мы живем здесь только шесть лет, а она – вечность.

Миссис Макби и мистер Макби, обоим уже перевалило за пятьдесят, работали у прежнего владельца поместья и остались здесь по требованию Лица.

– Трудно, знаешь ли, представить себе миссис Макби, крадущуюся между стен. Подглядывание – не ее стиль.

– Да, но если б она любила подглядывать, жизнь здесь могла быть интереснее.

В отличие от золотистых локонов отца, которые, стоило тому тряхнуть головой, ложились идеальными волнами, каштановые волосы Фрика торчали во все стороны. Такие волосы не поддавались щеткам и ломали расчески.