Жутко любопытно, а ему-то она чем насолила? Максимилиану, помнится, изменила прямо перед свадьбой, затащив в постель его лучшего на тот момент друга.

Да уж. Одно очевидно: характер у девицы не сахар.

– Бука, – прощебетала Эстер. – Дурашка мой, ну не сердись. У тебя такие некрасивые морщины появляются на лице, когда ты хмуришься.

После чего сделала еще одну настойчивую попытку припасть на грудь брата.

– Хватит.

Дагмер сказал это тихо. Но было в его голосе нечто такое, от чего меня бросило в ледяную дрожь. Да что там. Даже слуга, который в любезном поклоне как раз протянул мне бокал с игристым содержимым, вздрогнул и чуть не выронил поднос.

Я покачала головой, отказавшись от шампанского. Пожалуй, сегодня вечером мне стоит сохранять трезвый ум. И слуга тут же ретировался, напоследок кинув испуганный взгляд на Дагмера.

Удивительно, но проняло даже Эстер. Ее лучезарная улыбка слегка поблекла, в карих глазах промелькнул сполох растерянности, как будто она действительно не ожидала такого отпора.

Однако, почти сразу она хрустально рассмеялась.

– Прелесть моя, – проговорила весело. – Ты упрям, но я упрямее. Не забывай, что нас связывают кровные узы. Хочешь ты того или нет, но мы будем связаны друг с другом всю жизнь. Гораздо крепче, чем, к примеру, муж и жена.

И искоса глянула на меня, показывая, кому именно адресована последняя фраза.

– Ты права, родственников не выбирают, – хмуро проговорил Дагмер. – Однако никто не заставит меня общаться с тобой. Это я тебе гарантирую.

Эстер опять рассмеялась. На этот раз громче и искреннее, как будто услышала нечто в высшей степени забавное.

Дагмер не стал обрывать слегка затянувшийся приступ неуместного веселья. Вместо этого подошел ко мне и вновь приобнял.

Глаза Эстер сухо и остро блеснули, когда она это увидела. И ровно в тот же миг ее смех затих.

– А, ты здесь с нею, – протянула она.

Все-таки актриса из нее гениальная! Разглядывает меня с таким изумлением, как будто только что заметила.

– Не думала я, что ты возьмешь эту девчонку с собой.

Эстер говорила громко, словно специально желала сделать эту беседу достоянием общественности.

А впрочем, почему «словно»? Более чем уверена, что именно таков и был ее план. Вон как ближайшие к нам люди уже начали оглядываться в поисках источника необычного шума.

– Хельга – моя законная супруга, – сухо сказал Дагмер. – Нравится тебе то или нет, но отныне и навсегда она моя постоянная спутница по жизни.

Эстер гневно сверкнула глазами. Усмехнулась, и на какой-то короткий миг ее прекрасное лицо исказилось в отталкивающей злой гримасе.

– О вкусах, конечно, не спорят, – процедила она. – Но твой выбор очень удивляет меня. Насколько мне известно, прежде эта девица жила в доме Макса и с готовностью потакала всем его самым низменным страстям. Ранее ты никогда не питался объедками со столов своих друзей. Образно выражаясь, конечно.

Я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие. Недаром Дагмер предупреждал меня о том, что его семейка скора на оскорбления. Да и с повадками Эстер я уже была знакома прежде. Но на последней ее фразе все-таки не выдержала и беззвучно ахнула.

Никогда прежде не слышала, чтобы девушка из приличной семьи выражалась настолько грязно и вульгарно.

Дагмер глубоко вздохнул, тоже пытаясь держать разбушевавшиеся эмоции под контролем. Его лицо будто окаменело. И лишь на виске отчаянно быстро пульсировала тонкая синяя жилка.

– Эстер, – тихо проговорил он. – Ты ходишь по очень тонкой грани. И сейчас почти пересекла предел моего терпения. Тебе ли говорить про объедки с чужих столов? Вообще-то, кое-какие магиснимки, за которые пришлось выложить так много денег, я не уничтожил. И ты знаешь, кто на них изображен и в каких позах. Хочешь, чтобы завтра все столичные газеты напечатали их на первых страницах?