Зачем Исхаков тратит на меня время? Я немедленно хочу глупостей натворить. Других кандидатов тут нет. Но ему-то что даст связь с блеклым помощником?

Снова хочется плакать.

Я точно не в порядке. Я в последние месяцы так часто беру себя в руки, что они дрожат от напряжения.

— Вы давно были вместе с тем челом? — спрашивает Савелий.

— С каким?

— С которым мы пересеклись на презентации книги Моржа. Он представился Степаном Урванцевым.

— А. Собирались пожениться в прошлую среду.

— Серьезно? Мне жаль.

Ему не жаль. Вряд ли Савелий переживал за нашу пару или за какую-то вообще в принципе. Но по его лицу видно, что он смущен и как будто недоволен тем, что нечаянно глубоко копнул. Он аккуратен.

Это мило, и я не могу сдержать улыбку:

— Вообще-то мы были знакомы меньше часа. Обычно мужчины не выдерживают меня дольше.

— Жалкие слабаки, — выносит приговор Савелий, скользя взглядом по моей шее, плечам, губам. — Но вы по-прежнему не кричите, Александра Дмитриевна.

— Пока нет.

— Ну мы пока и не начали.

Его зрачки расширяются, и я поспешно перевожу глаза на Матвея. С племянником все в порядке, он танцует с друзьями под веселую песенку. Я улыбаюсь и машу. Гул в ушах такой, что детей не слышно. Матвейка машет мне в ответ.

Здесь так жарко.

Савелий слегка приобнимает меня за талию, сердце бьется так сильно, что больно. Меня очень давно никто не обнимал... наверное, недопустимо давно для женщины моего возраста. Хотя... мне уже спокойно дают сорок. Кристина на помолвке была такой прекрасной: легкой, воздушной. Обворожительной.

Мне же и правда будто сорок, а последний роман был в универе. Год без мужика, получается, идет за два?

Я робко поднимаю глаза на Савелия. Он выглядит заинтригованным.

— У вас все в порядке, Александра? Я могу вам помочь?

— Я бы... пригласила вас на кофе в обмен на то, чтобы вы нас вывели из этого здания после программы... но у вас суши по плану, — произношу неуверенно. Сама думаю: какая я скучная.

— Я не хочу больше кофе.

— Покупку стейка я, наверное, сейчас не потяну. У меня ремонт в разгаре.

— Да не переживайте вы так. Если отбросить все минусы, останутся только плюсы.

Я снова улыбаюсь. Савелий сейчас уйдет, и я опять погружусь в пучину отчаяния.

— Кстати… — произносит он.

Опять задерживаю дыхание. Поворачиваюсь к нему. Я понимаю, что просить поменять планы не стоит, у него там «котенок» какой-то, вряд ли хвостатый, и романтический ужин, но я ужасно устала быть позади всех. Пропускать всех. Переминаться на обочине жизни.

Молчу, конечно.

— Не хотите завтра съездить со мной за город на стрельбище?

— Куда?!

— Пострелять. Пистолет, мишени, бумажные человечки. Ноль крови и риска. Часа полтора пути.

Ни за что!

— Вы поедете компанией или с кем-то?

— Планировал один, но могу заехать за вами. Часов в девять, чтобы не слишком рано.

— Мой адрес...

— Я знаю ваш адрес.

— Ну разумеется, знаете.

Я безумна. Просто безумна. Быстро моргаю.

— Нам лучше встретиться не у моего подъезда. Аптека «Апрель» на углу.

— Договорились.

— Мы еще не договорились.

— Да ладно вам. Покричим. Будет весело.

Савелий подмигивает и наконец уходит. Стоя с колотящимся сердцем, я перевожу наверняка круглые глаза на взмокшего Матвея.

Это что, свидание? Я согласилась пойти на встречу с участником процесса? Серьезно?

В прошлую среду я сгорела в ужасе несправедливости. Скучная серая мышь, неспособная на приключения. Я просто хочу сделать что-то не по плану.

Как решиться?

Я совсем его не знаю.

Если такие, как я, и нарушают правила, то делают это фатально. Я не хотела домой. Теперь я не хочу еще и на работу. Я никуда не хочу.