Юджин скользит ладонью под мою толстовку и располагает руку на пояснице, заставляя выгнуться. Наши бёдра врезаются, тогда как место ушиба остаётся максимально далеко от его тела.

Характерным, несдержанным и пошлым движением Женя трётся об меня твёрдой выпуклостью. По моему телу пробегает нервная дрожь. Давненько у меня не случалось таких приключений, когда мужчине до трясучки хотелось прислониться ко мне своей восставшей плотью. И будь на его месте любой другой мужик, я была бы только рада и сама оседлала бы его. Но это же Юджин. Клоун и преступник, которому я априори не могу доверять. Какого чёрта я творю?!

Щипаю его плечо. Он не реагирует. Лишь сильнее давит на поясницу и начинает проникать глубже языком. Который я мгновенно прикусываю и луплю по телу бандита ладонью.

– Ай, блин, – жалобно протягивает он, наконец от меня отцепляясь. Я замахиваюсь. С усмешкой он перехватывает мою руку. – Ты не можешь отвешивать мне оплеухи после каждого поцелуя только потому, что на самом деле не хочешь останавливаться.

– Какой же ты придурок! – раздосадованно закатываю глаза. – Ты мне мерзок и отвратителен, Юджин. Не. Смей. Меня. Целовать. Ты понял?!

– Буду целовать, Ангелочек. – усмехается он, вжимаясь в меня чёртовой дубинкой в штанах. – Пока не растаешь. Пока не сдашься. Я же вижу, чувствую, чего ты хочешь. Реакции твоего тела не врут.

– Знаешь, чем человек отличается от шимпанзе? – протягиваю я. – Наличием более совершенного разума, активной умственной деятельностью. Это мартышки могут полагаться исключительно на зов природы, а человек волен выбирать. И я никогда не выберу такого, как ты. А теперь отпусти и свали с прохода!

Юджин отпускает. Пятится назад с усмешкой на лице. Открывает дверь, выходит в коридор.

– Ты уже почти сдалась, Ангелочек. Потому и бесишься.

Я хватаю первый попавшийся бутылёк, кажется, пену для ванны, и швыряю в зарвавшегося засранца. Он ловко уворачивается, покатываясь со смеху, и скрывается в гостиной.

Я глубоко дышу, чтобы совладать с приступом злости, охватившей от его слов. Какого чёрта он о себе возомнил? Тоже мне, нашёлся неотразимый мачо!..

Назло Юджину – и самой себе! – кое-как натягиваю носки, засовываю ноги в меховые угги, набрасываю на плечи пальто и, громко хлопнув входной дверью, выхожу в подъезд и перевожу дыхание. Меня уже достало это состояние полной беспомощности, и я надеюсь, что сегодня меня избавят от необходимости носить тугую повязку и… торчать в своей квартире в обществе надоедливого оккупанта.

Возле подъезда мнётся Власов, и я хмурюсь.

– Ярик? Ты зачем приехал? – протягиваю вместо приветствия.

– Чтобы убедиться, что ты в порядке. И отвезти тебя к врачу.

Затылком ощущаю прожигающий взгляд, но назло домашнему преступничку дефилирую до бывшего и целую его в щёку.

– Спасибо! Я как раз забыла вызвать такси. Хорошо, что ты не забыл, что мне сегодня на приём.

– Ну разве я мог? – усмехается Ярослав. Он бросает быстрый взгляд в сторону моего окна и неожиданно спрашивает: – Твой… этот… хоть помогал тебе? Мне ты запретила приезжать, Ритку отшила… Мы волновались, Ангелин.

– Этот помогал, – выдавливаю улыбку.

– Не очень-то заметно! Что на тебе? Пижама?

– Это спортивный костюм, – обижаюсь я.

Ярослав вздыхает, поигрывает желваками, очевидно, решая, стоит ли ему по-мужски разобраться с этим моим прямо сейчас, или дело терпит. Как все мы помним, встреча Власова с Юджином не входит в мои планы, поэтому я наигранно звонко смеюсь и говорю:

– Ну ты же знаешь меня, Власов! Задушил заботой, вот и психанула. А то слишком попахивает перспективой щей-борщей всяких, а это – ну совсем не моё!