Как выяснилось, ближайший выходной должен был случиться через десять дней после того дня, когда я переехала к Палачу, вот только не случилось. Пока я, погруженная в домашние хлопоты и в игру “воспользуйся своей силой в доме палача”, занималась уборкой на втором этаже и постепенно собирала заново коллекцию трав и готовила мази, притирки и настои, Палач с каждым днем все больше смурнел, пока однажды вечером не огорошил новостью:
– Мне нужно уехать в Кселе. Приказ короля.
Это прозвучало так неожиданно, что я чуть не расплескала чай, с которым сидела в моем кресле. Работу Палача мы обычно не обсуждали, точнее сказать, делали все, чтобы он мог забыться дома и не вспоминать о ней. И вот сейчас он впервые сам решил поделиться чем-то, что касалось службы Его Величеству.
– Уехать? – в голове сразу завертелось множество дел, которые я смогу сделать без страха быть пойманной на применении силы, но одновременно с этим в сердце проникла тревога.
– Да, в соседнем городе пятеро осужденных ждут казни. И это…
– Пятеро, – глухим эхом повторила за мужчиной, даже боясь представить, каково ему понимать, что он едет, чтобы убивать.
– Много, да. Поэтому меня не будет дня три, может, больше. Во-первых, еще нужно удостовериться, что они действительно виновны и заслуживают смерти по законам королевства. Во-вторых, если там нет никакой ошибки, все казни в один день не произойдут. Но в любом случае поездка не будет быстрой.
Мы замолчали, и я кожей чувствовала, как по комнате разливается напряжение. Складывалось впечатление, что Палач ждет, когда я вскочу из кресла и с ужасом убегу от него. Вот только я сразу знала, в чьем доме буду жить, на какую работу мужчина уходит каждый день и, как ни странно, ни страха, ни брезгливости так и не появилось. Только вздохнула из-за того, что большая стирка откладывается, а тем временем в прачечной уже заканчивалось место.
– Как это происходит? – вопрос, сорвавшийся с губ, удивил меня едва ли не больше, чем самого Палача.
– Казнь? – на меня так выразительно посмотрели, да еще и выгнув бровь, что я едва сдержалась, чтобы не поежиться. – Не думал, что ты настолько кровожадная.
– Нет, я не про… – подавившись воздухом, возмущенно посмотрела на обескураженного мужчину. – Темный Бог, да что в твоей голове? Если бы я хотела знать, как именно ты казнишь, я бы ходила на публичные казни!
– А ты не ходила?
И снова этот удивленный взгляд. Ну, конечно, чем же еще заниматься одинокой девушке, кроме как развлекаться зрелищем. Тьфу!
– Ты не Палач, знаешь? Индюк ты надутый!
Отвернувшись от мужчины, я особенно громко прихлебнула остывший чай. Всем своим видом и каждым звуком демонстрируя, как меня обидели его слова. В голове не укладывается, назвать меня кровожадной! Палач молчал, кажется, ему тоже было над чем подумать.
– Индюк, надо же, – тихий мужской смешок раздался в гостиной, но я не торопилась поворачиваться, – не думал, что кто-то осмелится так со мной разговаривать. Ты снова удивляешь, Кайлин.
– Вот такая я удивительная дура, – припечатала в ответ, поняв, что обида не утихает, несмотря на извиняющиеся нотки в голосе Палача.
Встав со своего места, я собиралась отнести кружку на кухню, но мне не дали сделать и трех шагов, поймав за руку, когда я проходила мимо кресла Палача.
– Не уходи, Кайлин, – посмотрев в сторону мужчины, я заметила и печальную усмешку, и виноватый взгляд, – я не хотел тебя обидеть, и уж тем более я не хочу, чтобы мы ругались.
– Мы не ругаемся, мы спорим, – фыркнула, пытаясь освободиться от захвата, – а поспорив, я имею полное право обижаться на твердолобого, заносчивого, упрямого…