- Маш, я что-то не поняла... - тоже скрещиваю руки на груди. - Ты давно в свахи записалась? Если тебе нравится этот... Лев, то - вперёд. Думаю, вы с ним поладите.

- Я бы с радостью... - щуря глаза, тихо говорит она. - Да он только на тебя смотрит.

- Ничего, - кивнув, говорю я, - сейчас придёт с кульком конфет, вместе чаю попьёте. И поладите, как раз. А я, пожалуй, пойду. Мне ещё дома бельё надо в стирку закинуть.

- Оле-есь... - тянет Машка.

- Что?

Она встаёт и идёт ко мне.

- Ну ты глянь только, - она кивает на огромный букет роз, - цветы какие классные тебе принесли... Он же извиняться пришёл так. Ухаживает за тобой, понимаешь?

- Маш, - качаю головой, - я тебя не понимаю сейчас. Ну, допустим, ухаживает. И что? По-твоему, раз ухаживает, то я должна падать перед ним ниц и в рот ему смотреть? Он - наглое хамло, которую пользуется тем, что его все боятся. Замашки такие, что я бы на месте Михалыча за шкирку его отсюда выкинула. Ну... - вздохнув, поправляюсь, - не на месте Михалыча, конечно.

Смеёмся.

- Да уж, - вытирает пальцами слёзы Машка, - Михалыч его за шкирку никак не поднимет. Ладно, как знаешь, Олесь. Можно только тебя об одной вещи попросить?

- Можно конечно, чего ты?

Машка снова кивает на цветы.

- Жалко их. Завянут же. Розы-то тут ни при чём. Давай их и правда в вазу поставим. Поможешь?

Оглядываюсь на лежащий на тумбочке огромный букет.

- Так ваза нужна.

- А я найду! - поспешно отвечает Машка. - Я сейчас в бухгалтерию сбегаю, и если там хоть кто-нибудь есть, то вернусь с вазой. Я, пока мы про конфеты разговаривали, вспомнила, что у них большая стеклянная ваза есть. Ольге Николаевне подарили на день рождения. Цветов было полно. И она оставила вазу там. Ну, насколько я помню, по крайней мере.

- Да они ушли уже все.

- Не, - мотает головой Машка, - вряд ли. Сейчас же только половина восьмого. А у них - бухгалтерский баланс. Ты пока ленточку разрежь, а я за вазой сгоняю.

Закатив глаза, вздыхаю.

- А этот... Лев... не придёт больше?

- Думаю, сегодня уже нет, - хмурится Машка. - Ты ж ему сказала, что рабочий день закончился. Ну так что, поможешь?

- Ладно, - говорю я. - Только быстро, хорошо?

- Я мигом! - улыбается Машка.

И действительно возвращается она быстро. Уже через несколько минут входит с большой квадратной вазой, наполовину наполненной водой. Держит её обеими руками и улыбается.

- Нашла, - довольно произносит она.

Улыбаюсь в ответ.

Она подходит к моему столу и аккуратно ставит вазу на пол.

- Интересно, сколько здесь роз... - смотрит на меня. - Как думаешь?

- Не знаю, Маш, - взяв сумочку, говорю я. - Я пойду.

- Так ты мне что, помогать не будешь? Им же надо кончики стеблей отстричь. Олесь, ну помоги мне.

Вздохнув, кладу на стол сумку и достаю из ящика большие ножницы.

- А я сейчас свои возьму! - весело восклицает Машка и бежит к своему столу. Взяв другие ножницы, возвращается.

Оторопело смотрит на меня. Потому что я, взяв вазу, проношу её к Машкиному столу, и ставлю на пол рядом с ним.

- Пускай у тебя будут.

- Хорошо, - кивнув, радостно улыбается она. - Я согласна. Такая красота!

Розу за розой, относим и ставим в вазу. Они раскидываются в ней, делая огромный букет ещё более огромным. Их так много, что стеблями они заполняют вазу почти до отказа.

- Семьдесят семь штук, - посчитав их, восхищённо смотрит на меня Машка. - Прикинь?

- Ну и отлично. Всё, Маш, я поехала. Ты со мной?

- Не, - улыбается она. - Я тут с этой красотой рядом поработаю ещё. Мне столько цветов вообще никогда не дарили. Максимально было - то ли семь, то ли девять штук. И не такие длинные.