Не слушая больше ни слова, выбежала на стоянку, схватила первое попавшееся такси и уехала прочь. Надоело!
Сон обрывается, и я открываю глаза.
Глава 4
Мы приземлились в Вене. Еще один перелет, и я смогу увидеть Вику. Боже, как же дико я скучал… Ничего не спасало. Ни новая страна, ни новый титулованный клуб, в состав которого я все-таки пробился, ни разделяющий нас океан. Меня ломало, как наркомана без дозы. Банальное сравнение… Да.
Пропускаю толкающихся в проходе самолета людей. Никогда не понимал, зачем они это делают. Что могут решить две минуты? Оказывается, многое. За две минуты четыре года назад решилась вся моя жизнь.
После разборок в супермаркете, из всего, сказанного любимой, я вынес только одно. Это я во всем виноват. Это я недостаточно решительный, требующий многого, но не дающий никаких гарантий взамен. Конечно, я интерпретировал Викины слова так, как мне хотелось. Конечно, она вовсе не это имела в виду. Но, я же решил…
Угадайте, куда я пошел сразу же после Викиной отповеди? В ювелирный салон. Не знаю… Наверное, я пересмотрел слезливых фильмов – Вика их очень любила, и мы с ней частенько зависали за просмотром очередной мелодрамы. Но одним магазином я не ограничился, часа четыре рыскал по торговому центру в поисках того самого кольца. Нашел! И купил за совершенно баснословную цену. Благо, заработок профессионального хоккеиста мне это позволял. В цветочном выбрал самые красивые, самые свежие эустомы – любимые Викины цветы, и, вооружившись всем этим добром, рванул к дому.
Прямо с порога, недолго думая, вручил любимой букет, и в лучших мелодраматических традициях, став на одно колено, открыл заветную коробочку. Придурок… Я как-то забыл, что у нас намечалась вечеринка по поводу моей денюхи, и теперь с недоумением наблюдал за кучей народа, подтянувшегося из глубины квартиры. Они с таким же недоумением смотрели на меня – преклонившего, с какого-то перепугу, колени. Лицо Вики в этот момент отражало целую гамму чувств. От отчаяния до паники. В какой-то момент ее глаза наполнились слезами, и она просто ушла. Я подхватился и, не обращая внимания на толпу народа, помчал вслед за ней.
Я нечасто видел девушку в таком состоянии. Собственно, практически никогда. Она сидела на кровати, понурив голову, и слезы лились из ее глаз.
– Вика, что…
– Оставь меня, Лева. Пожалуйста…
– Ты же сама сказала, что замуж хочешь и… Что с моря погоды устала ждать. Вот он – я. Не надо никого ждать. Я вырос.
Вика вскинула на меня глаза, влажные, блестящие, любимые…
– Ты хоть понимаешь, как нашу ситуацию могут при желании раскрутить? Меня педофилкой могут выставить, тебе это в голову не приходило? Ты знаешь, сколько у меня недоброжелателей и завистников? О чем ты вообще думал, Лева? Я твой опекун! Я старше тебя на десять лет. Я же уже разваливаюсь по частям… Спорт, чтоб его, – говорит, а слезы катятся и катятся из ее глаз, по щекам, носу, губам… – А у тебя будущее впереди, понимаешь? – всхлипывает, и этот звук взрывает что-то в моей голове.
– О чем ты вообще? Какое будущее? Мне ты нужна.
– Я не могу, Лев. Так, как ты хочешь… Просто не могу.
– Нет, – шепчу и пячусь назад. От нее. – Не говори мне этого.
– Ты уедешь сейчас, Лева. Я знаю, что тебя хотят купить в Монреаль Канадиенс. Это твоя мечта.
– При чем здесь одно к другому? Ты – моя главная мечта! Не хоккей, и не Канада.
Да уж, из уст хоккеиста звучит так себе…
– Это пока. Пока ты не получил то, что хочется. А дальше… Как ты видишь нашу жизнь?
– Ты поедешь со мной, – говорю убежденно.