Толя. Нет.

Маша. Тогда я не понимаю. И скажи, где спички. Толя. На плите посмотри.

Маша идет к плите, находит спички, возвращается, садится.

Маша (показывая на сигареты). Я распакую,™ не против?

Толя. Нет, не против.

Маша неумело сдирает с пачки пленку, вынимает сигарету, закуривает. Спичку кладет в пепельницу.

Маша (Антону). Слушай, надо, наверное, еще подежурить в парке. Вдруг она вернется все-таки.

Антон. Маш, если ее полиция не нашла…

Маша. Полиция и не искала особо. Делать им нечего. Портреты повесили по магазинам, и все.

Антон. Я-то ее не видел. Что мне этот портрет.

Маша. Я видела – и что? Совсем не помню. Описала как могла, и, мне кажется, совсем непохоже получилось.

Антон. Ну, может, кто-то узнает. Сообщит.

Маша. Таких теток по району – вагон. Одинаковые все. Какая из них она? Я, наверное, узнаю, если увижу ее в парке как раз, с собаками, а так…

Толя тихонько встает и уходит.

Антон. Проверишь Дашку? Может, раскрылась.

Маша. Покурю и схожу.

Антон. Ты же не курила раньше?

Маша. А сейчас курю. Какая разница?

Антон. Ну… вредно.

Маша. Правда? Удивил, честное слово.

Антон. А я вот никогда не курил и не собираюсь.

Маша. Молодец. Можешь даже за это выпить.

Антон (берет бутылку и как бы отдает честь, слегка прикоснувшись бутылкой к виску). Твое здоровье. (Делает глоток.)

Маша. Как будто бы Толя с нами, да?

Антон. Маш, не начинай.

Маша. Нет-нет, со мной нормально все. Ощущение просто такое. Будто бы он тут сидел с нами – и на пару минут вышел. И сейчас вернется.

Антон. Ты у него дома, вот тебе и кажется. Аяне такой впечатлительный.

Маша. Ты просто козел, Антоша.

Антон. Ну и пусть. Мне не обидно, знаешь ли.

Маша. А зря. Лучше бы ты обиделся.

Антон. Ага. И драться к тебе полез бы.

Маша. Ну, это в твоем репертуаре. С женщинами драться. Антон. Это бред, Маша. Самый обыкновенный бред.

Очень длинная пауза, во время которой Маша и Антон смотрят в разные стороны.

Маша (смотрит на часы на руке). Света скоро придет.

Антон (смотрит на свои часы, вздыхает). Да. (Встает.) Ладно, я пошел. Проверь Дашу.

Маша. Не беспокойся. И да, Антош.

Антон (остановившись в дверях кухни). М?

Маша. Постарайся завтра к Толиной маме в больницу все-таки без пива прийти. Хорошо?

Антон. Я попробую.

Маша. Смотри мне. Все, давай. Целую.

Антон (выходя). Взаимно.

Маша давит потухшую сигарету в пепельнице. После вынимает из пачки новую, закуривает от спички. Смотрит на горящую спичку. Дует на нее. Спичка гаснет. Маша зажигает новую, смотрит на огонь, снова дует. Спичка гаснет. Маша зажигает новую, смотрит на огонь, снова дует. Спичка гаснет. Маша зажигает новую, смотрит на огонь, снова дует. Спичка гаснет. Маша зажигает новую, смотрит на огонь, снова дует. Спичка гаснет. И так далее до последней спички.

Один человек однажды собрал все свои вещи, которых у него было не так много, и поехал с ними в лес.

В лесу было темно и сыро, высокие старые ели даже не скрипели на ветру – и дождь не попадал на землю под ними, оседая по пути вниз на широких ветвях.

Человек нашел подходящее место, сложил на нем все свои вещи и пошел вокруг них по спирали – собирать хворост. Набрав столько, сколько ему было нужно, человек умело и быстро развел костер.

Огонь получился сильным и настолько ярким, что был даже не оранжевым, а почти белым. Человек присел у огня прямо на землю, расшнуровал большой походный рюкзак и вынул из него толстую пачку писем, крест-накрест заклеенную скотчем. Письма отправились в огонь, за ними последовала пухлая тетрадка в твердой обложке.

Вещь за вещью выуживал человек из рюкзака и отправлял в огонь.