— Кушэать.

После чего вышла из комнаты, если не сказать, вылетела. Я поспешила следом. А, оказавшись в коридоре, невольно замерла, пялясь по сторонам.

Такие же полукруглые арки огромных окон до потолка не были застеклены, однако за ними начинались не обрыв и не облака. Нет. Мы вдруг оказались в длинном переходе, отгороженном со стороны окон низеньким парапетом. К нему прилегал небольшой, но очень живописный садик со множеством низеньких клумб, вот только с одной стороны все же оканчивающийся обрывом. Страшная красота! В смысле — и красиво, и страшно одновременно. Но все же больше первое, чем второе.

Разглядывая все вокруг, следуя за Виедой, я чуть не упустила её из виду. Но та ничему не удивлялась, а лишь терпеливо меня дожидалась. Иногда. А иногда пряталась за углом и ждала, пока я догоню. Коварная женщина. Преподаватель, что с нее взять? Поэтому я старалась не отставать. К тому же отовсюду на нас пялились студиозы.

Вообще-то для меня все они были на одно лицо — уроды. Проходя мимо, я вспоминала множественные эксперименты в таверне. Некоторых я даже узнала. В особенности того злобного мага с уже залеченным фингалом под глазом.

И, что неудивительно, этот гад стал преследовать меня и исподтишка применять всякие странные заклинания: то с зеленым «дымком», то с оранжевым, а потом и вовсе с черным. Все как один рассеивались еще на пути, и я не знала, стоит ли попытаться наябедничать этой Аркин. Тем более уверенности в том, что она меня поймет, не было никакой.

Правда, моя провожатая спустя некоторое время и сама заметила неладное. Оглянулась. И вместо злобного мага за углом после её ответных чар уже квакала маленькая, но такая же противная жаба с человеческими ногами в студенческих брюках.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, даже немного развеселившись.

На что Виеда Аркин ответила:

— Кихике. — По идее, если я правильно вспомнила, на рогандском это означало «не за что». То немногое, что я сумела-таки выучить после нескольких попыток.

Тем временем мы прибыли в столовую, и я окинула взором окружающих. После чего, откровенно говоря, растерялась, если не сказать испугалась! Немного. Сразу сотня глаз сидящих и стоящих студиозов уставилась на меня как по команде. Потом, заметив за моей спиной еще и преподавательницу, многие из них отвели взгляд и занялись своими делами. Но часть ребят, которых я окрестила «упорными», продолжали меня разглядывать, причем смотрели пристально и что-то нашептывали друг другу.

— Акдахе каддане ки алвикиане дашкага Глениаке гадакарам, — громко произнесла моя провожатая, грозно оглядывая зал, и все оставшиеся упорные, что-то нашептывающие, резко отвернулись, потеряв ко мне всякий интерес. И снова я смогла перевести только три слова: «кто», «Глениус» и «наказать». Но этого хватило, чтобы уловить большую часть сказанного.

Преподавательница изменения (в сущности, я даже не знала, что это за предмет такой) подвела меня к длинному столу с едой, протяженностью, наверное, с половину стены столовой, плюс-минус пара метров.

Вот разнообразие блюд, конечно, радовало. Даже если учесть, что большая часть кушаний, дышащих паром в горшочках и на тарелках, была мне незнакома. Поэтому я, не желая рисковать, выбрала вареную картошку с мясом да овощной салатик. И, смущаясь, захватила с дальнего подноса несколько ароматных булочек. А уже уходя, пробежалась взглядом по подносу соседки, девушки моей комплекции. Эта накладывала себе в три раза больше моей порции. Хм. Вот как? Осмелев, я добавила еще одну тарелку с неизвестными фруктами. И не зря, кстати. Из всех блюд они оказались самыми вкусными.