– Тише ступай, – прошептал Аркынай Николаю в самое ухо, они притаились на большой кочке, под ногами чавкала чёрная болотная жижа, – Зарянка покуда не взяла всей силы у Алмысы, нас не чует, а вот ежели та сама объявится… Туго нам придётся! Мне дали старики откуп, да вот только боюсь я, не примет его Алмыса, Зарянка ей шибче нужна. Зачаровала она её уже, слышишь, как поёт! А вот когда она душу живую сама погубит, тут и не станет больше нашей Зарянки, новая Алмыса родится! Эх, нам бы её только выманить, хоть бы вон туда, на твердь земную…

Николай молча смотрел, как ловко девчонка, которую Аркынай назвал Зарянкой, щиплет перья, скидывая их в мешок. Он уже понял, что оказался он в неведомом месте, куда простому человеку путь заказан. И не просто так его сюда привели силы неведомые, а за дела его, за помыслы нехорошие, и теперь либо сгинет он здесь, либо исполнит то, что в наказание ему назначено.

– Слушай, чего скажу, – зашептал Николай, – Я сейчас пойду к ней, скажу, что заплутал, и попрошу путь мне указать до деревни. Выманю её туда, куда ты сказываешь, а ты уж там поджидай, да не медли. Чую я, добром она с нами не пойдёт, коли всё этак, как ты говоришь.

– Ладно, давай попробуем так, – кивнул Аркынай, – На вот, яблоко. Подай ей в благодарность, ежели укажет путь тебе, как только она его возьмёт, тут и прозреет. Да только ты в оба гляди, куда она тебе дорогу станет указывать, потому как зло в ней сейчас… в топь тебя завести может да сгубить. Она сейчас и сама поскорее хочет стать той второй Алмысой, потому сгубит тебя, не пожалеет!

Уговорились обо всём, и Аркынай тихо сполз с кочки, погрузившись по самую грудь в чёрную жижу и стал пробираться туда, где они с Николаем уговорились встретиться. Николай проводил его взглядом, тягучие круги медленно расходились от широкой груди Аркыная, он расталкивал собой сучья и болотную ряску, осторожно проверяя путь перед собой толстой палкой. Уверившись, что Аркынай добрался до небольшого островка и спрятался там за густой осокой, Николай поднялся и стал перебираться с кочки на кочку, втыкая свою палку рядом, и поглядывая на плетень, за которым сидела Зарянка.

– Доброго дня тебе, хозяюшка, – Николай добрался до большого островка, где стояла изба и поклонился поднявшейся ему навстречу девчонке, – Ох, заплутал я видать! Скажи хоть, где это я очутился? Шёл со своего дома, к сродникам попасть надобно. Година там у нас, вот и иду. Думал, в ночь пойти – так поскорее до места доберусь, да видать и свернул куда, в болото забрался, сам не знаю, как здесь очутился.

– У тётушки моей ты оказался, – сказала девочка и посмотрела на Николая, а у того душа захолодела от этого взгляда, глаза были бездонны и черны, черны до самых ресниц…

– Ох, устал бродить по болоту, – Николай кое-как справился со страхом, чтобы голос его не дрожал, – Покажи хоть, добрая душа, как мне на торную дорогу отсюда выбраться?

Девочка отёрла руки о передник, оставив на нём кровавые полосы, потом оглядела Николая с ног до головы. Отодвинула ногой мешок с перьями и пошла в сторону покосившейся старой избы, у самого крыльца остановилась и махнула Николаю рукой:

– Ну, идём, укажу тебе, как к людям выйти. Только давай, дяденька, поскорее, некогда мне! Тётушка меня накажет, коли не поспею в срок все дела управить.

Всё сталось, как и загадывали Николай с Аркынаем, девочка повела Николая в самую топь, туда, где простёрлась чёрная жижа, редкий пучок болотной травы виднелся тут и там… Но Николаю вдруг увиделось вовсе другое!