– Дяденька, ты кто? – спросил Васятка, пытаясь разглядеть лицо стоявшего у большого валуна человека.

– Покажи мне то место, куда ты сейчас ходил! – проговорил человек каким-то странным, каркающим голосом.

– Никуда я не ходил, – растерялся Васятка и невольно пощупал добытые корешки за пазухой, – Пусти меня, дяденька, мне надо домой вертаться, бабушка ждёт.

– Я сказал, покажи мне вход! – рявкнул человек в балахоне и двинулся на мальчика, – Ежели жить хочешь, покажи!

– Уйди! – крикнул Васятка и отступил назад, обернувшись и чуть не упав на камни, когда под ногу ему попался острый булыжник.

Если этому так надо узнать про вход, мелькнула в голове Васятки мысль, значит нельзя ему показывать то место, где растёт тот самый «царь-корень», как его сам Васятка назвал. Да и как же так получается – ежели этот в балахоне стоит там, у валуна давно, то он должен был видеть, как Васятка выбрался из плотного кустарника.

Бежать обратно нельзя, этот проберётся за ним, решил Васятка и лихорадочно огляделся, тут он приметил едва заметную тропку, ведущую наверх, на гряду, и кинулся туда. Тропка была узкая, неровная и Васятка скользил ногами по поросшим мхом влажным камням, хватался руками за чахлые кустики, кое-как примостившиеся в расщелинах скалы.

Мальчик взбирался по траве и не оборачивался, он и так чуял, как пыхтит позади его преследователь. Нужно спешить, стучало в голове, и Васятка лез шибче, обдирая руки об острые камни.

Тропинка уходила вверх, а склон становился всё круче, лезть было труднее, но Васятка почуял – тот, сзади, отстаёт, дышит хрипло и всё тяжелее, тогда мальчик рванул вперёд изо всех сил. Его преследователь зарычал, понимая, что добыча от него ускользает, но Васятка уже ступил на плоскую вершину каменной гряды. И тут он понял свою оплошность – деваться отсюда ему было некуда. Он огляделся, другого пути вниз, кроме того, где сейчас пыхтел его преследователь, нет…

Васятка кинулся к противоположнному краю узкой скалы, но там была отвесная стена. Что ж… хриплое дыхание человека в балахоне слышалось уже совсем близко, тогда Васятка достал тесак и огляделся.

По плоской, похожей на блюдо вершине гряды были разбросаны большие валуны, и мальчик приметил, что они образуют круг, он вошёл в него и встал посередине, спиной к самым высоким камням, в руке Васятка сжал старый отцовский тесак.

Тот, что гнался за ним, тяжело дыша и хрипло ругаясь наконец добрался до вершины. Он откинул полы своего балахона и достал из-за широкого пояса нож.

Меж тем небо над грядой хмурилось, странные фиолетово-сизые облака сгрудились над вершиной, небо грозно ворчало. Было похоже, что вот-вот начнётся гроза, чего Васятка на своём веку никогда не видывал – в этих краях гроза осенью за прожитые Васяткой годы ни разу не случалась.

– Покажи мне ход, и я оставлю тебе жизнь! – хрипло проговорил человек в балахоне, лицо его, скрытое тенью, словно было каким-то мутным, – Почто тебе умирать за такой пустяк! Просто покажи мне, как туда пройти! Открой ход и ступай к своей бабушке! А нет – тогда не жить вам обоим, так и знай!

– Я не знаю никакого хода! – крикнул Васятка, – Уходи!

– Я видел, как ты появился из скалы! Я шарил там, гладкий камень только увидал! А ты там был, я видел! Открой мне ход и уходи к своей бабке! Или умрёшь тут!

Васятка молча смотрел на человека и его нож, понимая, что убежать он не сможет. Но и сказать то, что от него требует этот человек, он не мог. Чуял это нутром!

– Ну? – рыкнул человек, – Иди ко мне, спустимся обратно, и ты мне всё покажешь! Ты не думай, парень, я не за просто так! Я тебе денег дам, много денег!