— Кати, – он очень сильно вжал меня в поверхность кровати – снова сражался, чтобы не отвечать.

— Прости, – и конечно я была не права. — Отпусти, пожалуйста.

Гэлас мотнул головой.

— Не могу, – сказал тихо, но как отрезал.

Не мог. Скорее не умел. Мне правда казалось, что не умел. Не мог позволить себе отступить. В этой ситуации, да и скорее всего в любой другой. Было за этим что-то очень болезненное, но я, понятное дело, даже представить себе не могла, что это такое. А спрашивать я не стала бы – это вот вообще будет не честно, даже подло.

— Я хотела тебе сказать, – внезапно я вспомнила самое главное, что ему так и не рассказала.

— Ммм? – мой генерал лежал рядом, крепко меня к себе прижимал после секса, который понятное дело в очередной раз меня провернул, как ураган.

— Я кажется знаю, почему бронги так боялись людей, – ответила я. А Гэлас открыл глаза и уставился на меня с нескрываемым интересом. — И в свете этого я не удивлена их такой однозначной реакции на нас.

— Кати, – он был в нетерпении.

— Я слышала мысли этого… эээ…

— Эстаски, – уточнил Гэлас.

— Да. Я слышала его мысли.

— Что?

Я пожала плечами. А мой генерал просто-таки, даже не знаю, сначала озадачился, а потом засветился, словно сам не верил в такую удачу.

— Быть не может, – прошептал, садясь рядом со мной.

— Может, – отозвалась я. — Узнала, что я аппетитная.

Гэлас фыркнул:

— Для этого не нужно лезть в голову кому бы то ни было, – сказал мой генерал. И это слышать чертовски приятно, да!

— Ещё, что он собирается свернуть тебе шею, – вспомнила я.

— Что? – он посмотрел на меня с насмешливым пренебрежением. — Не слишком ли размечтался. Шею он мне свернёт. Силёнок-то хватит?

— Надеюсь, что не хватит, потому что он планировал в этом случае забрать меня себе, – ответила я и с внутренним торжеством наблюдала невообразимо возмущённую реакцию моего генерала.

— Не хватит, – ответил он и подмял меня под себя. — Скорее уж я ему шею сверну, или перегрызу. Я на балконе то едва сдержался.

Я улыбнулась. Моя психотерапевт была права.

И понеслась по новой. Умру, занимаясь сексом. Отлично.

Под утро во сне меня пронзила невыносимая боль в голове. А потом по телу прошла судорога.

— Кати? – кажется мой генерал испугался. Он моментально проснулся, развернул меня к себе.

А я смотрела на него и почему-то понимала, что всё, меня там будят или что делают, не знаю. Мне пора уходить. И страшно было. И все эти моменты, что я стремилась домой меня тянули назад беспощадно, но я смотрела в испуганные глаза Гэласа, чувствовала с какой силой он меня держит, и меня словно рвали из его рук с мясом. Чего на самом деле мне хотелось?

Я в отчаянии схватила его за руку, сжала со всей силой, что у меня была и… открыла глаза.

— Екатерина Александровна? Екатерина, слышите меня? – мужчина в одежде врача нагнулся ко мне. Я уставилась на него. — Вот. Катенька, так-так, помотайте головой, если слышите.

Я удивилась, что он просит помотать, попробовала кивнуть и не смогла. В горле что-то было. Я с трудом помотала головой. Вправо-влево.

— Вот и славно, – отозвался доктор. — Меня зовут Дмитрий Юрьевич, я ваш доктор. Вы в реанимации. Приходите в себя, Екатерина. Не бросайте меня.

Я слышала, видела, но вообще вот ни хрена не понимала. Точнее понимала, что я в больнице, как и ожидала. Вот вокруг меня толпа в халатах и медицинской униформе, на лицах у них тревога и смотрят все на меня с нескрываемым волнением. Дмитрий этот Юрьевич такой весь серьёзный, ловит мой взгляд. Аппараты, мониторы. Голова у меня болела страшно, и я была уверена, что я была вся в бинтах. И это странно так. Внутри меня так пусто, так отчаянно глухо.