— Его императорское величество умирает. Или считает, что умирает, — поморщился Оллэйстар. — Следующим в списке престолонаследия указан его императорское высочество Араэл. Ты уверена, что хочешь видеть его на троне?

Отвратный вопрос что по смыслу, что по формулировке. Как я могу хотеть или не хотеть видеть кого-то императором? Пусть даже меня звали “сиятельством”, кланялись и набивались в друзья, но по факту я не решала ничего.

— Я не стану отвечать, — выпрямила спину, вскинула подбородок. — Мне казалось, вы умнее, таер Оллэйстар.

— Взаимное чувство, — с насмешкой. — Ариса, ты неглупая девушка и понимаешь многое из того, что не должна. Скажи мне, чем обернётся смерть Лориана сейчас? Когда мы в шаге от междоусобной войны.

— Допустим, но при чём здесь я? — Бокал аккуратно вернулся на стол, от греха. — Лекарь Торнграв справится куда лучше, он знаком с наследственностью императорской семьи, ему известна симптоматика и лечение самых опасных болезней Анершерата. У него, в конце концов, опыт! А я не хочу начинать своё кладбище с имени его императорского величества.

Как бы он мне ни нагадил до этого.

— Алек — несомненно, признанный талант, опытный лекарь, умнейший маг и любит его величество, так что не станет вредить специально. Но, Ариса, — Ориан подался вперёд, — Алек стар, он слишком долго живёт во дворце и… подвержен столичным страстям. И он не пойдёт против воли Лема.

— А я? — И стоило спрашивать, если ответ понятен по его лицу. — Ты всерьёз считаешь, что если я начала свой первый день во дворце со скандала, то хочу закончить лечением императора? И это если он согласится, — добавила нервно. — Потому что в противном случае мне прямая дорога в Гви́нбор*, а это намного хуже, чем в степь к Салхи. Да и для лечения нужен доступ к телу…

— А у тебя его нет? — поднял бровь Ориан.

Постановка вопроса бросила в краску даже меня. Мда, в должности ректора и на «вы» он вёл себя скромнее. Но, к своей чести, я сдержалась и не бросила пульсар в наглую усмешку. Родители бы гордились.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — расплылась в холодной улыбке.

Величество настолько тронулся, что поведал подробности ночи приятелю? Вряд ли, но чем рианы не шутят, могли и обсудить в дружеской беседе. Тем более, после моей — теперь точно лишней, — выходки. Но тогда вдвойне странно, что Оллэйстар, не одобряющий даже студенческие романы, защитил меня, в первую же ночь во дворце прыгнувшую в постель императора.

— Досадно, — вздохнул Ориан и вдруг поднялся, — но терпимо. Конечно, я рассчитывал на другой результат, но заставлять тебя не имею право. Ваше сиятельство, — шутливо поклонился он и твёрдым шагом направился к двери.

А мне стало душно в клетке, что звалась императорским дворцом. Поэтому поднялась следом, чувствуя, как качнуло. Пересидела в кресле? Перенервничала?

— А его… он правда умирает?

— Не в его привычках прибедняться, — остановился в шаге от двери Ориан. Нахмурился. — Ты белая. Всё в порядке?

— Да, просто голова… неважно.

Важно! Потому что это слишком походило на очередное отравление. Но дважды за сутки? Явный перебор.

— Я бы хотела помочь, но…

Гостиная вдруг окрасилась в алый. Шаргхов дворец!

Вмиг забыв про Оллэйстара, поднесла руку к глазам, провела тыльной стороной ладони. И даже в красном мареве заметила на руке кровь, благо мозг, в отличие от прошлого раза, не стремился покинуть бедовое тело.

Да чтоб вас всех фаркасы сожрали!

Потому что это был яд, самый дешёвый из арсенала отравителей. Его продавали везде, вплоть до храмов рианов. Его покупали бочками, в надежде отравить отца, мужа, свекровь или закадычную подружку. И всё равно получалось через раз из-за некачественных ингредиентов и простейшей нейтрализации антидотом.