Едва не уронив верхнюю, плотную и непрозрачную крышку обратно, я отступила на шаг. Взгляд словно примерз к худощавому и смуглому лицу под стеклом. Казалось, килл сейчас откроет глаза, увидит меня, искривит в презрительной усмешке губы и съязвит, что, мол, стоило лететь за тысячи световых лет, чтобы и там напороться на меня…

Не могу сказать, сколько времени я так простояла. Я словно оцепенела. Или внезапно провалилась в прошлое, в котором эта инопланетная зараза отравляла мне жизнь. Хорошо хоть сейчас, когда мы с ним заперты в одном звездолете, наедине, он спит в медикаментозном сне и не сможет поганить мое и без того мерзкое существование…

Поглощенная собственными ощущениями, шоком от сделанного открытия, я потеряла счет времени. В чувство меня привел пронзительный сигнал от ИскИна: «Шерварион» снова приближался к просто огромному облаку метеоритов. Искусственный интеллект яхты требовал, чтобы я вмешалась и что-то предприняла, ибо у него совет был один-единственный: поворачивать назад. Я истерически хихикнула.

Перед тем как покинуть медицинский отсек, я оглянулась на капсулу, в которой спал медикаментозным сном бывший соученик. И неожиданно в голову пришла мысль: а что с ним будет, если я не справлюсь с управлением и какой-то метеорит все-таки влетит в бок звездолету? Представив подобное, я содрогнулась. У маленькой яхты теоретически было очень мало шансов уцелеть при подобном исходе. Не более двадцати. Еще меньше шансов выжить у ее пассажиров. И это если они не стеснены в движениях и сумеют вовремя натянуть защитные скафандры. А если они спят? Меня передернуло. В таком случае шансы выжить стремились к нулю. То есть, в случае чего, я стану убийцей уже двоих…

Обозвав себя жалостливой и тупой идиоткой, а также мазохисткой, которая добровольно усложняет себе жизнь, я торопливо набрала на клавиатуре медкапсулы единственную хорошо известную мне комбинацию: отмена предыдущей программы. Капсула пережевала мою задачу, подумала и согласно пискнула, отключаясь. Пульт подмигнул мне зеленым огоньком. А я облегченно вздохнула и понеслась на всей доступной скорости в рубку. Все, теперь, если не дурак, Ирейс выкарабкается в любом случае. Мысль о том, что он, может быть, в действительности парализован, пришла в мою голову по дороге. Я аж споткнулась от накатившего озарения. Вот только уже было поздно. У меня не было времени возвращаться назад. И не было необходимых знаний и навыков, чтобы заново запустить капсулу. Надеюсь, я не ошиблась. И жизнь этого гада не повиснет на моей совести тяжким грузом.

Про Ирейса и медкапсулу, про свою возможную ошибку, которая будет стоить киллу жизни, я забыла, едва влетела в рубку управления кораблем. Мне хватило одного взгляда на дисплей, чтобы понять: на этот раз я влипла так, как мне даже в самом кошмарном сне не могло присниться. На «Шерварион» надвигалось настолько плотное облако, что просветов в нем практически не наблюдалось. И откуда такое только взялось в обжитых районах? Только сейчас я поняла, почему ИскИн советовал поворачивать назад. На яхте не было электромагнитных импульсных пушек, чтобы расчистить себе путь в этой космической свалке. Это было обычное гражданское прогулочное судно. Выбора у меня не оставалось.

Как подкошенная, рухнув в кресло-кокон, я активировала защиту по максимуму. Потом привычным движением включила сигнал предупреждения экипажа об опасности, ни на секунду не задумавшись зачем. Просто по привычке. Быстро задала расчет нового маршрута. Пальцы так и порхали по клавиатуре, на удивление, почти не допуская ошибок и опечаток. А потом, мысленно перекрестившись, чего со мной не случалось уже более двадцати лет, начала очень сложный маневр одновременного разворота и ускорения. Малейшая ошибка с моей стороны, даже просто дрогнувшая на штурвале рука, и яхта присоединится к груде мусора, кочующего по сектору, в виде обломков сплющенного металла…